Лишь спустя несколько невыносимо долгих секунд, когда до меня дошли воспоминания о вчерашнем дне, я судорожно выдохнула и встала с кровати.
Кая уже не было в спальне, поэтому я пошла его искать.
Поскольку наступило утро, я наконец-то могла уйти.
Обойдя квартиру, я не нашла Кая. Лишь спустя время, когда я опять вышла в коридор, услышала, как входная дверь хлопнула. Парень вошел в прихожую.
Выйдя ему на встречу, я хотела спросить, где он был, но вовремя остановила себя. Это ведь не мое дело.
— Ты можешь, пожалуйста, подсказать в какую сторону нужно идти, чтобы выйти из этих районов и найти метро? — спросила, подходя ближе.
Я чувствовала себя жутко помятой и растрепанной. Уже мечтала о том, чтобы поскорее вернуться домой и привести себя в порядок.
И я не могла понять, как этому верзилоподобному парню удавалось выглядеть настолько идеально. То есть, если у меня на одежде появлялась даже незначительная помятость, которую замечала только я, это все равно начинало меня грызть. Всегда и во всем я предпочитала полную безупречность. В одежде, прическе, маникюре, движениях, осанке и словах.
Этот же парень был небрежен в своем внешнем виде, но именно от этого выглядел идеально.
Нечто такое никак не укладывалось в моем сознании. Разрушало его, ведь я все никак не могла понять, как небрежность может быть идеальной.
И, чем больше я думала над этим, тем больше осознавала, что Кай никак не вязался с моим пониманием мира. Он был где-то за его гранью.
— Уже уходишь? — спросил он, проходя мимо меня и направляясь на кухню. Я пошла следом.
— Да. Я и так слишком сильно потревожила тебя. Но я очень благодарна за твою помощь. Ты даже не представляешь насколько.
Мы зашли на кухню. Кай подошел к холодильнику и достал оттуда бутылку с водой. Я остановилась около окна и выглянула на улицу. Заметив несколько компаний, которые находились неподалеку от дома, я приподняла брови.
В каждой из них было примерно по десять человек. Девушки разодетые в настолько откровенные наряды, что мне даже воспитание не позволяло на них смотреть. Парни в кожанках и с пирсингами. В татуировках. Судя по их движениям — уже пьяные. Я таких, как они даже в книгах или журналах не видела. И эти парни вызывали у меня неприятные мурашки, которые рассыпались по коже. Заставляли напрячься.
— Уже утро. Почему все эти люди еще на улицах? — спросила, оборачиваясь к Каю.
— А ты думала, что с рассветом они разойдутся? — он мрачно посмотрел на крышку от бутылки. — Как нечисть, которая боятся солнца?
— Это была издевка?
— Да.
Он сжал пальцами крышку, но от этого горлышко бутылки только деформировалось. Смотря на это, у меня возникло предположение, что, возможно, ладони плохо его слушаются. В такие мгновения я все больше убеждалась в том, что у Кая, судя по всему, есть какая-то травма рук.
— Можно я помогу? — спросила, взяв у него бутылку. Открыв ее и вернув обратно парню.
Правда, делала я это с трудом. Если у Кая сил было слишком много, из-за чего в его руках бутылка начинала деформироваться, то у меня, наоборот, сил было мало.
— Я слышала, что молодежь гуляет по ночам, а утром расходится, так как им нужно на учебу или на работу, — сказала, опять подходя к окну. — Поэтому я думала, что утром станет безопаснее.
— Для тебя тут никогда не будет безопасно.
— Но они не могут вечно там стоять.
— Одни уйдут. Другие придут.
И что мне делать? Нахмурившись, я руками уперлась ладонями в подоконник. На мгновение меня осенила надежда на то, что может меня никто не тронет. Что я смогу спокойно пройти по улицам и нормально покинуть эти районы.
Но учитывая вчерашний вечер, возникало понимание того, что тут не на что надеяться. А глупо и бездумно рисковать я не могла. Я не имела на это права.
— Я проведу тебя, — сказал парень, а я тут же приподняла брови и обернулась к нему.
— Правда?
— Пошли.
Повторять дважды мне не следовало. Боясь, что он передумает, я тут же пошла к прихожей. Я уже успела обуться и приготовиться к выходу, когда наконец-то появился Кай.
— Надень, — он протянул мне клетчатую рубашку черно-красного цвета. Мужскую. Судя по всему, она принадлежала ему.
Мне не было холодно, поэтому я тут же отрицательно качнула головой. В этом вопросе я была категорична.
— Спасибо, но не нужно, — сказала, подходя к двери и ожидая, когда же мы наконец-то выйдем. — Да и мне ни в коем случае нельзя надевать одежду другого парня. Это против этикета. В крайнем случае, я могу принять от мужчины носовой платок. Но никак не предмет его гардероба.
— Тебе не кажется, что тут всем глубоко плевать на этикет? — мрачно спросил парень. — Тут всем, в том числе и мне, похер на то, что вы у себя цените. Прекращай и, черт раздери, надень.