Остановившись перед девушками, подчиненный Хасана сказал:
- Вряд ли, завтра вы сможете отсюда выбраться. Я, конечно, не хотел, чтобы так все происходило, но знайте, ваш последний поединок состоится здесь в сотнях количества ловушек, - говорил, не доводя слова до конца.
Не удержавшись, Даша присоединилась к разговору.
- Что ты имеешь в виду? Какой еще последний поединок!?
Боец: С темнотой, которая движется с невероятной скоростью ... - нахмурившись, человек больше ничего не сказав, оставил девушек самих. Притом, дверь закрыл за собой на ключ.
****
За несколько тихих до тех пор минут что-то прозвучало от одной из ловушек. Торчащие прутья с острыми концами вдруг запустились из спящего режима в активный режим. С виду это было что-то невероятное! Механизмы, как правило, сотни веков не запускались. Обросли мхом, почти заржавели, но были активны. Вероятно, ловушки каждый месяц обновляли, поскольку знали, что найдутся желающие их на себе испытать. Едва тихо выкрикнув, Даша взволновалась. Комната вроде бы снова ожила, открывая полностью все свои возможности. Висячие на потолке лампочки, на которые мигом перевела свой взгляд, Кайла походили на скрытую камеру. Те, кто следил за девушками по ту сторону неизвестности, возможно, и были теми, кто запустил спящие механизмы. Вдруг вспомнив о рычагах, размещенных по всему периметру огромной гробницы, Кайла не теряя времени, побежала в сторону первого рычага, вовремя уклоняясь от летающих из стороны в сторону больших шипов. Даша тем временем, не стоя на месте, тоже набралась смелости для того, чтобы помочь своей напарнице. Правда, когда только но, ступив ногой на выпирающую квадратную форму, встроенную в полу, неожиданно раздался громкий крик. Сердце в грудях защемило, что-то гудело в голове, а глаза постепенно закрывались, теряя всю четкость. Не держа равновесие, Даша свалилась на пол, пустив слезы из глаз. Был наверняка уже конец, в котором жизнь так быстро пронеслась со скоростью ветра?
Раздел 10 ФИНАЛЬНЫЙ
*****
- Она же хотела только помочь! Почему ты ударила мою сестру? - переходя уже на крик, визжала Лили, не обращая внимания на каменный взгляд мамы, стоящей у разбитой вазы, опустилась к своей сестре. Девочка, не поднимая головы, сильно плакала, держась ладонью за ударенную щеку.
– Она если хочет помочь, пусть не вертится под ногами! – бессмысленным тоном процедила через силу женщина. - Я эту вазу хранила как зрачок глаза, так, чтобы хоть было воспоминание о вашем погибшем отце... а теперь что? Твоя ничтожная сестра ее уничтожила...
– Не смей называть мою сестру никчемной! – голос девочки дрожал, но она смело держалась.
Женщина взглянула на Лили, и потом словно языка проглотила, забралась и ушла.
- Даш, наша мама порой злится, но она горюет за отцом... Ты, пожалуйста, вытри из глаз слезы. Сейчас ты мне так нужна. Не покидай меня! – не переставая плакать, чувствуя пронзающую боль, Даша вдруг увидела подбегающую Кайлу к себе. После отключения последнего рычага все механизмы отключились, став в повышенном состоянии. Звук мотора и железа перестали гудеть, после чего зависла тишина. Почему-то казалось, что одним отключением эти здоровенные ловушки полностью выбить из строя не удалось. В любой момент могло произойти что-то ужасное. Словно зная, когда нужно появляться, Хасан предстал перед девушками с хищнической улыбкой. Потом через минуту появились еще люди, одетые в военные костюмы. Все лица были скрыты под масками, а в руках лежали ружья. Став вокруг, полностью перекрыли собой все возможные уголки для побега. Хотя Кайла уже хорошо понимала, что дальнейший путь ей придется преодолевать самой.
Даша: Как-то... случилось... - из-за боли, слова девушки были сказаны с паузой. Кайла не могла больше держаться. Злость так и норовила вылезти наружу, и всех до одного застрелить за смерть родных друзей.
Хасан: Ну и ну! Это же надо такое, чтобы так гореть... ахахаха... - не слушая никаких слов, Вайс поднялась на ноги, и резко подойдя сзади, приставила к горлу острое стекло. Из-за сильного сжатия в ладонях кровь очень быстро появилась, и легким и очень вязким волокном стекала прямо на пол. Хасан закашлялся, но притом, по его звериным темным глазам была видна какая-то непонятная подлость.