— Да, конечно. — Анна всегда сознавала, что ее жизнь принадлежит не только ей, но и ее народу, для которого она растит наследника престола. И все же… Все же я не понимаю, почему со мной не посоветовались. Мне должны были раньше сообщить об этих угрозах. — Ей не нужно было этого говорить. Ее отец всегда поступал, как считал нужным. Он был любящим отцом, но как глава государства не привык, чтобы принятые им решения подвергали сомнению.
— И что бы вы сделали? — предварил Рив ответ короля. — Вы не справились бы даже с этим наглым репортером сегодня, если бы меня там не было.
— Я привыкла справляться с такими ситуациями с младенческого возраста, — отрезала Анна. — Я бы настояла, чтобы он оставил меня.
— Вы думаете, он послушал бы вас?
— Не понимаю, как это…
— Он выполнил мой приказ, потому что у меня внушительный вид и твердый характер, — отчеканил Рив. — Кроме того, он знал, что я нахожусь рядом, чтобы охранять вас.
— Вовсе нет. Он думал, что вы мой новый бой-френд, а не телохранитель.
— Что? — вмешался в разговор король Майкл. — И он собирается написать об этом?
— Может быть, — подтвердила она нехотя. — Но Рив все-таки заставил его отдать нам пленку. Впрочем, отсутствие фотографий газетчиков, конечно, не остановит. Они просто возьмут старый снимок и наклеят на него лицо, имеющее некоторое сходство с лицом Рива.
— Вы заставили его отдать пленку? — спросил король Майкл, испытующе глядя на Рива.
— Разумеется. Он упирался, но ему пришлось отдать.
Король смотрел на Рива еще несколько секунд, потом перевел взгляд на дочь. Тревожное предчувствие шевельнулось в ее душе. Она выпрямилась.
— Отец, о чем ты думаешь?
— Это было бы прекрасное решение.
— Что ты имеешь в виду?
— Если бы мистер Стрэтон был твоим бой-френдом, вам было бы совершенно естественно все время находиться вместе.
Анна стремительно вскочила на ноги.
— Бой-френдом? Только этого не хватало!
— Разве недостаточно, Ваше Величество, что я буду ее телохранителем? — спросил Рив, игнорируя ее протест. Анна не услышала в этих словах возражения, только вопрос.
— Нет! — повторила Анна свой протест, но было поздно: идея уже крепко засела в голове отца, а она знала, что легче повернуть вспять течение Дуная, чем заставить отца изменить принятое решение.
— Какую историю мы придумаем как прикрытие? Любой репортер быстро вычислит, что я владею охранной фирмой.
— Это просто. Вы встретились, когда мы пригласили вас проверить и усовершенствовать наши охранные устройства.
— Нет! — сказала Анна уже в третий раз, хорошо понимая, что проиграла. В глазах отца загорелся знакомый огонек, который свидетельствовал, что теперь уже ничто не может заставить его отказаться от этой идеи.
— Впрочем, бой-френдом быть недостаточно, — продолжил размышлять король Майкл. — Ведь бой-френд не обязан неразлучно быть с тобой. — Он посмотрел прямо в глаза Анне. — Лучше он будет твоим женихом.
— Нет! — пронзительно крикнула Анна, потеряв на мгновение самообладание, присущее принцессам. Ее глаза метали громы и молнии, гневные искры, казалось, исходили даже от ее волос, лицо горело.
Но король не собирался отступать.
— Я приказываю тебе! — прогремел его голос. — Это лучший выход.
— Нет, я отказываюсь, — принцесса отпрянула назад. — Я, конечно, понимаю, что нам с Джином Луисом нужна охрана, но я не согласна связывать себя для этого с ложным женихом. — Она свысока посмотрела на Рива. — К тому же этот человек совсем не подходит на роль жениха принцессы.
— Упрямая девчонка, твоя сестра выходит замуж за ковбоя! Если уж народ Инбурга его принял, то он примет кого угодно.
Анна вскинула руки вверх. В ее позе было что-то угрожающее. Рив залюбовался ею.
— Но у Алексис за всю жизнь было всего два бой-френда, так как главным для нее оставалась учеба, — возразила Анна. — Инбург поверил, что она влюбилась в ковбоя, так как это был первый человек, в которого она влюбилась. Кроме того, все от него без ума. В нем словно бы соединились персонажи, которых играли Джон Уэйн, Гари Купер и Клинт Иствуд.
— У вас же все по-другому, — вмешался в разговор Рив. Он читал о ее неудавшемся браке и многочисленных увлечениях и знал, что думает король об этой стороне жизни своей дочери. — Мужчины, которых вы любили, были французскими гонщиками, греческими судостроительными магнатами и владельцами итальянских компьютерных фирм.
— Именно так, — подтвердила она, вызывающе глядя на него.