- Зачем спать?! - спросил он недоуменно. - Я сегодня спать не собирался.
Боже, всё пропало! Он собрался веселиться всю ночь?! Ну что же, ему моделей в клубах не досталось? Если невтерпёж, есть же ночные бабочки. Элитные даже. Они рады будут, он ведь богатый и красавец, хоть и бледный. А я... я же совсем не его весовой категории и не их! В этой вязаной кофте и штанах я наверняка выгляжу асексуально. Неужели, его такое заводит? Что делать?! Автоматически взлохматив волосы - вдруг испугается и передумает, - я слегка подалась вперёд:
- Прошу прощения, вы сказали, как женщина... я вам нужна... Так вот знайте, мои принципы... И вообще я не...
- Принципы - это хорошо. Тем более хорошо, - кивнул он и нахмурился, будто просил не чего-то такого, а за хлебушком сходить: - Долго мне вас ещё ждать?
Я громко выдохнула и отцепилась от кресла. На подлокотниках остались следы от моих влажных ладоней. Голова закружилась.
- То есть мне обязательно придётся?! - во рту пересохло.
- У меня нет выбора, - ответил царевич и снял с вешалки моё пальто, сиротливо висящее во мраке, похожее на бэушные крылья ангела. Чёрного...
Царевич подал мне пальто, я закашлялась. Надела. И решилась:
- Нет, я всё-таки не пойду с вами, извините.
- Вы издеваетесь?! Я же сказал: у меня нет выбора! Есть только вы и всё! Какой тут, к чертям, выбор?! - в голосе царевича вдруг зазвенело такое невыразимое отчаяние, будто речь шла о жизни и смерти. В глазах его разлилась безысходность, даже гнев отошёл на задний план, будто спрятался за зрачки.
И мне стало его жалко. По-человечески. Даже сердце дрогнуло.
- Ну, если всё настолько плохо... - начала я, пытаясь понять, чем же ему помочь: может, валерьяночки накапать - был вроде в офисном холодильнике пузырёк? Для успокоения. Не торговать же мне в самом деле телом из-за его прихоти?!
Однако царевич трактовал мою слабину по-своему, схватил за руку и потащил вниз по лестнице к выходу. Я еле успела сумку подхватить.
- Э-э, погодите...
- Времени нет! Я живу близко! - на бегу проговорил Андрей Викторович.
Стараясь не споткнуться, я открывала рот и выдавала хриплые междометия, как переоравшая по весне кошка, но никак не могла подобрать нужных фраз, возражений и примеров словесной пикировки, растерявшись от подобного напора. Ладонь его была крепкой, горячей и уверенной, чего не скажешь о выражении лица. Уже возле входа, взглянув на охранника, царевич резко затормозил. И я тоже, понимая, что так и не переобула свои растоптанные, как домашние тапочки, удобные мокасины в демисезонные ботинки.
- Чёрт! Портмоне забыл! Стойте! Ждите здесь! - рявкнул он и вихрем взлетел обратно - вверх по лестнице.
Охранник в синей форме поглядывал равнодушно то на меня, то в мониторы. Электронные часы показывали 23:00. Засиживаться на работе - зло! И маршрутки уже, наверное, не ходят. Я вздохнула-выдохнула и пришла в себя. Чего я стою? Зачем жду его? Неужели достаточно жалости, ипотеки и неумения сказать «нет», чтобы стать падшей женщиной? Кажется, я сошла с ума...
Чувство собственного достоинства победило. Я неловко кивнула охраннику и, пикнув пропуском, вышла наружу. Сердце колотилось: позади был невменяемый, озабоченный шеф, впереди мрак будущего, долги, коллекторы... Как камень в сказке на перекрёстке: налево пойдёшь - коня потеряешь, направо - совсем трындец... Мне было направо, - там можно угол срезать и через дворы быстрее дойти. Для увеличения эффекта меня окатило дождём и холодом, ветер распатлал волосы и задрал полы пальто. Я задрожала, но пошла.
Не успела я пересечь почти пустую парковку перед нашим зданием, как спринтерским бегом меня догнал Андрей Викторович и щёлкнул кнопкой сигнализации. Прямо перед моим носом сверкнул жёлтыми фарами мрачный танкообразный внедорожник. И шеф прокричал:
- Хорошо, что вы пошли к машине! Надо быстрее! Садитесь!
Я посмотрела на запыхавшегося царевича, окончательно убедившись в его ненормальности, а он резким движением распахнул водительскую дверь и выпалил:
- Ну скорей же! Она одна дома! А ей всего три года!
- Кому?! - опешила я.
- Дочери. Разве я не сказал?! - он уже сидел за рулём и нетерпливо глядел на меня. - У меня регистрация на самолёт через два часа. Я не имею права не ехать!!! Сами понимаете, что я не могу взять с собой на переговоры в Китай трёхлетнего ребенка!
Э-э...
- А ваши родители? - пробормотала я, чувствуя себя беспросветной дурой и никому не нужной, как женщина.
А ведь было в этом что-то... отрицательно-романтическое: шеф-красавец и я с волосами дыбом, одетая, как синий чулок, с которым он готов прямо сейчас, иначе умрёт... Размечталась. Тьфу!
- Они в Париже на выставке, - ответил вампир. - Няня с гриппом, сменная не берёт трубку. Эта стерва, её мать, мы договорились, я предоставил все условия. А только что Лана позвонила мне и сказала, что у неё дела. И уехала, оставив дочку одну! - глаза у него горели огнём. - Одну дома!!! Вы понимаете?!