Да, ни одна девушка не захочет, чтобы мужчина видел ее простоволосую и с размазанным макияжем. Но как оказалось, потом, я все же ошибся.
— Боитесь, что я умру от вашей красоты? — я слегка пригасил светильник, чтобы она понимала, куда смотреть.
Девушка слегка раздвинула пальцы и с интересом начала меня разглядывать. А дальше случилось то, чего я совсем не предполагал: фигура белокурой девы в одно мгновение размазалась, нити перекрутились и с едва уловимым звоном распрямились.
Теперь передо мной стояла эдакая строгая учительница в глухом платье в пол, лихо закрученными наверх волосами и очках, через которые на меня внимательно смотрели черные провалы глаз.
В этот момент я понял, что передо мной не человек.
— Еще раз прошу прощения, что потревожил, — сказал я.
— Соколов Алексей Николаевич, дата приезда в Большие Вятки пятое августа, комната четырнадцать, гостиница «Империал», — четко сказала она, глядя на меня. — Сопровождение осуществляет Григорий Михайлович Антипкин, номер десятый той же гостиницы…
Она бесцветным голосом выдавала факт за фактом из моей жизни, которые хранились у сотрудника гостиницы. Получается, что сюда попадают все данные из города? И тогда это не просто дух, а действительно хранитель знаний⁈
Это немыслимо! Даже в столице такого не было!
Я знал, что передо мной поистине уникальная сущность, малоизученная и очень редкая. Такие сами появлялись в местах хранения документов, но чтобы такое случилось, необходима не одна тысяча условий! Столичная библиотека уже не одну сотню лет бьется над этой загадкой. А тут, в маленьком городке, в архиве!
— Мне нужна информация о живых людях рода Бурканских. Половозрелые, обладающие способностью к магии жизни, — медленно произнес я.
Если дух уже начал выдавать информацию, то грех этим не воспользоваться!
— Плата вперед, — был мне ответ.
— Какая сумма?
— Пять лет жизни.
Вот это расценки! Я остолбенело смотрел на сущность. Брать года за информацию! Неслыханно.
— Три, — ответил я, справившись с эмоциями.
— Четыре.
— Три и один месяц, — сказал я.
— Четыре — за срочность и отсутствие необходимых документов.
— Их с утра подготовят и дам доставят.
— Тогда и приходите с утра.
По меркам жизни архимагов, четыре или даже десять лет — не такая уж большая плата за сведения. Но это же мои года! Как тут их так просто отдавать?
— Два и защита от света, — произнес я.
— На все здание?
— Исключая место для приема живых. Договор?
— И новая дверь.
— И новая дверь.
— Приступайте. После выполнения условий сделки вам будет предоставлена информация в полном объеме, — бесцветно ответил дух и буквально провалился сквозь пол.
Если бы кто-нибудь мне сказал, что в этом чертовом архиве еще семь этажей под землей, я бы не торгуясь отдал все пять запрошенных лет.
Я чертыхнулся. Эта ночь будет долгой. Узнаю имя потомка — откручу ему голову и заберу свои два года жизни обратно.
И все же, мне было очень интересно, кто этот человек, поэтому я приступил к работе.
Глава 12
Когда я закончил с плетением заклинания, то меня можно было выжимать. Семь этажей под землей, плюс один сверху с хранилищем, сейфами, книжными полками всех мастей, стеллажами, коробками и прочими вещами, где только можно было держать книги.
Но ни один лучик света теперь не мог больше попасть в архив. По согласованию с духом я оставил лишь небольшой закуток для посетителей. В нем поместился один стол и три скамьи. А документы будут выдаваться через черный провал в стене.
Все это у меня заняло несколько часов, и уже успело взойти солнце.
Еще я узнал, что сущность была здесь единственным работником уже порядка пятидесяти лет, потому что никто из людей не мог спокойно находиться вместе с ней в здании. А встреча в виде рассерженной девушки работала, как охранная система. Все, кто ее видел, обычно убегали сломя голову.
Теперь мне осталось только передать духу два года жизни в качестве оплаты за сведения.
— Мне нужно лишь прикоснуться, — бесцветный голос зазвучал совсем рядом со мной. — Протяните руку.
Выполнив ее просьбу, я сосредоточился на своих ощущениях и на магических потоках. Мне была любопытна вся процедура и ее последствия для меня, а также смогу ли я повторить ее сам. Ведь это хороший способ обрести бессмертие.
В помещении стало на пару градусов прохладнее, а затем кожу проколола тонкая игла.
— Одна капля крови, — прокомментировал дух.
Магия сгустилась, сдавила грудь и стало тяжелее дышать, но это быстро прошло. Я не ощутил себя старее, не было никакой слабости. Ничего.
— Вам много отмерено. Я забрала лишь две крупицы оттого, что вам уготовано.
— Вы и это знаете? Сколько мне жить осталось?
— Этого никто не знает. В древности мудрецы считали, что каждому живому существу отмерена тысяча лет. Но глупые люди не умеют жить правильно и постоянно сокращают этот срок.
— А что нужно сделать, чтобы этого не случилось?
— Познавать себя, мир, изучать его. В каждом уже есть знания, но вспоминать вы не хотите. Не видите дальше своего носа. Разрушаетесь не восстанавливаясь.
— Я сильно разрушен?
— Пять лет, — таков был ответ.
— Нет, пожалуй, в этот раз я откажусь. Хотелось бы прожить весь отмеренный мне срок, — я дернул плечом и задал последний вопрос: — Так кто является живым потомком Бурканских?
— Игнат Викторович Семушкин.
«Вот же ж!»
Поборов первое желание выдернуть Семушкина прямо из дома воздушной петлей и призвать к ответу, я постучался в его дверь. Он жил на втором этаже скромного дома на окраине, утопающем в зелени и цветах.
Игнат долго не открывал, но выглянул в окно и, бодро махнув мне рукой, побежал открывать. Как и в первую нашу встречу, он был лохмат и на ходу застегивал рубашку.
— Алексей Николаевич! Как замечательно, что вы пришли, я уже хотел писать вам! — радостно оскалился он.
Впрочем, улыбка быстро слетела с его лица, когда я поднял его за шиворот.
— И зачем нужно было поднимать мертвых, Семушкин⁈ — прорычал я, глядя ему в глаза. — И не ври мне!
— Ка-а-аких ме-ертвы-ы-ых⁈ — взвыл он, барахтая ногами.
— Ты потомок семьи Бурканских, которые уже который день подряд поднимаются из могил. Хочешь сказать, ты даже не знал этого, когда воззвал к ним⁈
— Да я только спросить хотел, — жалобно проблеял Семушкин. — Да и я не знал, что я из этого рода! У меня другая фамилия!
Святое небо! Он еще и не знал!
— Я сейчас тебя под светлы очи Августа Никифоровича отправлю. Он лично занимался успокоением каждого мертвеца. И как я помню, он обещал лично открутить голову виновнику этого беспорядка.
— Не надо! Прошу вас! Я все расскажу!
— Вот в соборе все и расскажешь.
Отпускать не стал, а закинул на него воздушную петлю и сразу же взмыл в небо.
— За что-о-о-о-о⁈ — крик Семушкина летел за ним хвостом.
Август Никифорович стоял у главных дверей собора, приложив ко лбу ладонь. Он давно нас заметил, и с интересом наблюдал за полетом.
— И это он? — недоверчиво спросил он, когда мы приземлились. — Ну, собака, сейчас я тебе уши пооткручиваю!
— Погодите, Август Никифорович, — вмешался я. — Сначала давайте послушаем его историю. Тут все не так просто, как кажется на первый взгляд.
Семушкин быстро закивал, и я даже испугался, что у него голова отвалится.
— Пойдемте в беседку. Там сейчас никого нет.
Усевшись на резную скамью, мы со служителем посмотрели на сжавшегося Игната.
— Рассказывай.
— На днях я понял, что родители мне не родные. Точнее, это выяснилось совершенно случайно. Мне стало интересно, чьих я кровей.
— А как ты понял? — спросил служитель. — Магия другая?
— Не только. Я и не похож ни на кого. Раньше про это шутили да отмахивались, мол, в дальнюю родню пошел, а как силу стал набирать… Еще эти волосы! — он дернул себя за прядь. — У всех нормальные, а у меня будто слепой безумец газон выращивал.