В моем бывшем — или снова нынешнем? — кабинете уже лежала стопка отчетов от дознавателей. На каждой папке, разложенных в алфавитном порядке, каллиграфическим почерком написаны данные задержанных. Звучные фамилии половины самых богатых местных шишек. Графы, князья, бароны — цвет аристократии, который тянул деньги из казны и занимался грязными делишками под крылом императора.
— Спета ваша песенка. И куда катится этот мир?
Я бросил взгляд на папки и отодвинул их в сторону. С другого края стола на меня поглядывала другая стопка, уже с приказами. Мы их заранее подготовили, чтобы я ни на мгновение дольше нужного в столице не задерживался. Именно благодаря им переворот прошел достаточно быстро. Новые наделы, должности и полномочия — все для обеспечения Виктору Ивановичу надежную опору под ногами.
Осталось всего-то найти Константина, разобраться с казной и сесть в карету. Или еще домой заехать? Нет, не поеду, а то опять закатят вечеринку на неделю, потом ни в одни двери не пролезу. Вспомнив о еде, желудок укоризненно напомнил, что от пирожков Семеновны я отказался. Ладно, переживу, не впервой.
В дверь постучали.
— Войдите!
— Господин архимаг, — в дверь протиснулся молоденький секретарь, — вас приглашает к себе его императорское величество в синюю гостиную.
— Это которая? — я знал дворец наизусть, но в упор не понимал, о каком помещении говорит парень.
— Синюю, — подавившись воздухом ответил он. — Третья дверь возле приемного зала, с левой стороны.
— И ее назвали синей? — я мысленно засмеялся, помниться именно там мы с дедом Виктора Ивановича проводили культурные вечеринки, после которых прислуга выносила ящики с пустыми бутылками. — Гениально. Передайте его императорскому величеству, что я сейчас буду.
Собрав все папки со стола и приказы, я отправился в знакомое помещение. Да, на самом деле во дворце много где сделали ремонт и многие комнаты обрели новые названия, но выглядывающая из каждого угла треклятая ностальгия все равно умудрялась добраться до моего сердца. Все эти воспоминания я давил в зародыше. Не куплюсь снова на ту же наживку. Нет, нет, и еще раз, нет. Достало. Надоело. Задолбало!
В синюю гостиную я заходит с бесстрастным лицом и теплыми руками. Виктор Иванович с кругами под глазами и осунувшимся лицом пил кофе.
— Вам бы поспать, ваше императорское величество.
— Оставьте, Алексей Николаевич, эти титулы. Как все прошло?
— Изумительно. Знать совсем разболталась, даже толком отпор дать не смогла. Только вот наш дорогой Константин дал деру, но за ним я уже послал. Далеко убежать он все равно не сможет.
— Вы хотели сказать, от вас от все равно убежать не сможет? — легкая улыбка оживила лицо Мережковского.
— И это тоже, — я положил документы на стол и тоже налил себе кофе. — Не волнуйтесь. Завтра проведут коронацию, озвучите приказы, как мы с вами и придумали. Надежные люди будут постоянно рядом.
— Вы так говорите, будто уже сейчас за дверь и в дорогу.
— Хотелось бы, но еще немного нужно поработать. Совершенно случайно обнаружил крупные дыры в бюджете. Я же не собирался в него влезать, а тут казанчей сам в ноги упал. Завтра с утра назначу новых людей, есть у меня парочка на примете, а там уже и в дорогу можно.
— Спасибо вам, Алексей Николаевич.
— Виктор Иванович, сказал вам, рано еще благодарить меня. Должна же коронация пройти, духовенство подтвердить ваше право перед всем честным народом.
— Вы все это провернули за два месяца, без вас бы у меня ничего не получилось.
— Это да. Тут даже отрицать не буду, — я развел руками.
— И вы даже не спросите, что я видел в сиянии камня власти?
— Зачем? Это не моего ума дела. Главное, что вы знаете и готовы к этому. Но у меня встречный вопрос, зачем вы своего неудачливого убийцу в живых оставили?
— Увидел, что он сделает в будущем, — Виктор Иванович неопределенно качнул головой. — Парень талантливый архитектор, но в голове дури много. Приезжайте в столицу через лет десять, увидите, о чем я вам говорил.
— Не обещаю, Виктор Иванович, не обещаю.
— Я бы хотел попросить вас подготовить приказы для казни, — будничным тоном сказал император. — Вот список.
Он протянул мне короткую записку. Я пробежался по именам и удивленно поднял глаза на Мережковского.
— Почему они, позвольте спросить?
— Белая дрянь.
Я так и понял, но вслух говорить не стал. Молодец император, сразу решил отрубить голову этой гидре. На этой ноте мы и попрощались. Я настоятельно порекомендовал ему лечь спать, а сам отправился к дознавателям. Должны же и у меня быть какие-то радости в этой жизни⁈