Я отправил Косого собирать сведения со своих людей, а сам заперся в кабинете. Мне нужно было хорошенько подумать.
Не успел сесть за стол, как над головой запорхало письмо. Дернув за нити заклинания, я с удивлением обнаружил послание от Марка.
'Алексей, я не знаю, что ты сделал с моей тещей, но, умоляю, скажи, что именно! Она ни разу за сегодня не устроила скандал, не трепала нервы и постоянно улыбается. А еще она скупила половину книжного магазина! Чем ты ей пригрозил? Обещал сжечь?
С уважением и надеждой на ответ, твой лучший друг, Марк'.
Ситуация с Блохиной давно уже выскочила из моей памяти. Я улыбнулся и написал Бережному, что его теща будет такой ровно неделю, а потом им с женой нужно будет бежать. Говорить, что я назначил Блохину на должность главы управления образования, я не стал. Потом сюрприз будет.
Но сейчас на острие стоял совершенно другой вопрос: кто же эта сволочь, которая спутала мне все планы⁈
В дверь постучали. Я взмахнул рукой, снимая заклинания. На пороге стоял Максим Крынов, с недавних пор — глава казначейства. Его приход напомнил про лежащий на столе отчет про дыры в бюджете.
— С чем пожаловали? — вздохнул я.
— Ваши приказы навели меня на некоторые мысли, — он вошел и застыл, все время поправляя очки. — Я все еще раз проверил и…
— И? — он не торопился говорить, и этим только раздражал меня.
— Вот, — он вытащил из-под камзола папку.
Крынов осторожно подошел, положил ее на край стола и снова отошел. Я, все еще не понимая, что он там обнаружил, открыл и глянул на первый же документ.
— Максим, и все же, что это? Я вижу цифры, столбцы и график. Расскажи толком.
— Господин архимаг, это отчет по движению личных денежных средств бывшего императора Константина Ромского.
— У него есть еще и личные?
— Да, конечно. Они проходят по другим ведомостям. Все же это часть денег империи, и они тоже у нас фиксируются.
— И что же вас заинтересовало?
— Константин Яковлевич в основном тратил деньги на развлечения, женщин и приватные вечеринки. Но есть еще одна статья расходов, которую я не смог точно идентифицировать.
Он снова замолчал.
— Максим, не тяните кота за причиндалы, скажите толком.
— Простите, господин архимаг, я все еще думаю, что это лишь случайное совпадение, — он поправил очки. — Всем известно, что Ромский регулярно снабжал большими деньгами узкий круг людей в знак благодарности или за какие-то услуги. Здесь же все совсем по-другому. Небольшие суммы, две-три сотни, но регулярно, не чаще раза в неделю.
— Две-три сотни? Нелепость какая. Может, он так милостыню раздавал?
— О нет, Ромский категорически против благотворительности, всё время говорил, что он выделяет деньги на социальное управление, пусть они этим занимаются. Больше всего меня удивляет, что получателем упомянутых мной денежных средств являлась контора Шустова Михаила Витальевича, а не конкретный человек.
— А вот это уже интереснее. Можете мне достать финансовые отчеты Шустова?
— Боюсь, что это займет очень много времени, господин архимаг. Слишком много филиалов, организаций и направлений деятельности. Да и бухгалтера князя нет в городе.
— Тогда хотя бы по той конторе, в которую шли деньги.
— Это я уже подготовил, на последней странице.
Я долистал до нужного места и всмотрелся в цифры. По всем данным обычные ростовщики. Спрошу-ка я самого Шустова. Он же у меня здесь, практически под боком.
— Спасибо, Максим, если что еще такое найдете, сообщите.
Рассыпавшись в заверениях сразу же отправить мне письмо, Крынов исчез из моего кабинета.
Что же получается? Шустов, торговец и делец, брал деньги лично от Ромского. Зачем? Я не стал гадать, а поднялся и отправился в сторону темницы. Заодно нужно и лекаря для бывшего императора пригласить, а то отдаст концы и что я потом буду делать? Письмо в адрес Сергея улетело, пока я еще шел по коридорам.
В дворцовых казематах все было стабильно: трое задержанных перемигивались, а Ромский продолжал игнорировать происходящее. Правда, в этот раз, миска с едой была пуста. И то хлеб.
Увидев меня, аристократы резко отошли от решеток, делая вид, что оказались здесь случайно.
— Михаил Витальевич, я по вашу душу, — сказал я, остановившись напротив Шустова.
Тот схватился за сердце, побледнел, а затем крепко обхватил прутья и с жаром выпалил:
— Позвольте, я только позову нотариуса для завещания! Мне нужно всего полчаса! У меня же дети!
— Михаил Витальевич, я не убивать вас пришел, — покачал я головой. — Мне нужна информация. Да и потом, ваши дети давно выросли.