За стойкой стояла очаровательная девушка в белоснежном переднике и кружевном чепчике. Она сразу начала рассказывать мне о выпечке, которую делали тут же, за стенкой. Потом перешла к выбору лимонадов. При этом она успевала подмигивать мне и постоянно поправлять волосы, и без того идеально уложенные. То бишь оказывала знаки внимания.
Беспечный разговор прыгал с темы на тему, Ирина, так ее звали, успела рассказать мне про площадь, на которой стояло ее заведение, о том, как она сама придумала продавать только сладкое, и что ее конкуренты не дают ей житья. Не прямым текстом, но когда она смотрела через окно на Башню, то глаза ее становились злыми.
Впрочем, меня эти торговые разборки совершенно не интересовали. Пока Ирина вещала про пирожные с вишней и шоколадом, я присмотрел себе одно кресло, стоящее позади всех под раскидистой липой. Она уже почти отцвела, но аромат все еще наполнял воздух.
Сделав заказ, я развернулся, чтобы выйти на задний двор к выбранному креслу, как вдруг увидел, что из дверей Башни буквально выкинули Григория.
Он перекувыркнулся через лестницу, неудачно упал на одно колено, а потом отправил в открытую дверь водяной шарик. Затем последовал отборный мат, и из трактира показались две мокрые бандитские рожи.
Один из них уже засучивал рукава и собирался хорошенько избить Григория. А этого я допустить не мог, поэтому решительным шагом дошел до изгороди, перемахнул через нее и ударил воздушным хлыстом по ближайшему бандиту.
— Ты кто? — спросил он, щедро добавив к вопросу ругательств.
Отвечать на этот вопрос я не стал, а просто подвесил обоих придурков в невидимых силках и подошел к Григорию.
— Что случилось?
— Алексей Николаевич, все в порядке, — он, охнув, поднялся, держась за отбитое бедро. — Не поняли друг друга.
— И каков был предмет спора?
— Не имею привычки жаловаться, — ответил он, глядя на болтающихся в моем заклинании бандитов, — но думаю, хорошо, что вы не пошли в этот трактир. Обманывают они путников.
— Как именно?
— Заказал мясо, а принесли какую-то дрянь. Пытался жаловаться, так меня выкинули. Не дело же! Вроде приличное место, вон какое здание отгрохали. Я лучше на козлах перекушу. Мне ребята лепешек в дорогу дали.
— Нет, Григорий, так дело не пойдет. Не люблю, когда моих людей из трактиров выкидывают, да еще по такому поводу. Посторожи-ка этих, я сейчас вернусь. А еще лучше, вызови стражников.
Настроение было испорчено.
Когда я вошел внутрь, в нос снова ударил приятный запах мяса. Но глянув в тарелки посетителей, сразу увидел, что кормят здесь очень плохо. Даже салат и тот наполовину состоял из подгнивших овощей. И при этом зал был полон людей, которые с азартом уплетали отвратительные кушанья.
— Кто здесь главный? — громко спросил я, поймав тощую официантку.
— На кухне, — пискнула она и умчалась.
На меня никто не обратил внимания. Вообще. Никакого. Я слышал только стук ложек и чавканье. Пожав плечами, я прошел через весь зал в сторону двойных дверей, из которых то и дело показывались сотрудники. И чем дальше шел, тем страннее были ощущения. В одну секунду мне чудился запах гнили и земли, в другой — аромат копченостей, что рот моментально наполнялся слюной.
Это меня озадачило. На кухню я зашел с грохотом дверей об стены. И сразу на меня уставились десятки глаз работников. На них были грязные фартуки, на лицах толстые повязки, которые защищали от вони испорченных продуктов. А она была такой плотной, что у меня глаза заслезились.
Ко мне подскочил один из горя поваров и попытался сдвинуть меня с места.
— Вам сюда нельзя, посторонним вход запрещен!
— С чего вдруг? Тут зона отчуждения? Что вы, вообще, готовите? Из чего? Людей решили потравить⁈
— Они же едят и добавки просят! — совершенно искренне ответил он. — Ни одной жалобы не было!
— А кладбище в километре отсюда совершенно здесь ни при чём. Кто старший?
— Я старший, — массивная фигура вышла из-за спин.
Неприятный толстый мужчина с тесаком наперевес шагнул ко мне.
— Не нравится — вали отсюда! — рыкнул он, чем окончательно поставил точку в своем приговоре.
Одно скупое движение, и нити заклинания дурмана упруго дрогнули. Их я увидел, едва только зашел в трактир. Достаточно сложное плетение, но именно оно заставляло посетителей думать, что они едят изысканные блюда. На меня такое не действовало, но все равно задело, иначе бы я не чувствовал приятных ароматов.
— Никак вы, черти, не научитесь, — сказал я.
Мерзкое заклинание лопнуло с тихим звоном, и все люди на кухне замерли, не понимая, что происходит. А вот в соседнем зале начал нарастать шум. Возмущенные выкрики пополам с изумленными в короткий миг наполнил трактир.