Совет родственников узников
Совет родственников узников был организован в 1964 году. Один из братьев СЦЕХБ курировал этим Советом. В задачу СРУ входило собирать данные о заключенных за веру, рассылать «Бюллетень» СРУ, рассылать по различным адресам телеграммы и письма, обращаться от лица верующих к руководству страны, следить за регулярной материальной помощи семьям узников.
После ареста Г.П. Винса его мать Лидия Михайловна, стала председателем СРУ. Она продемонстрировала несгибаемое мужество, организаторский талант и способность использовать мировое общественное мнение. Под ее руководством правительствам многих стран и крупным религиозным организациям стали рассылаться письма протеста. С 1961 года не только 524 человека оказалось за решеткой (44 из них женщины), но еще 391 человек отсидели 15 суток, а всего различного рода взысканиям было подвергнуто 8648 человек, включая 390 детей.
В 1969 году СРУ удалось провести свой первый всесоюзный съезд, который сыграл большую роль в организации и систематизации полученной информации.
Лидия Винс не только активно участвовала в работе СРУ, но пыталась ревизировать работу СЦЕХБ во время нахождения Г. Крючкова и Г. Винса в заключении. Своим авторитетом она пыталась оказывать давление на пастора Киевской церкви Н. Величко, и поскольку он не придерживался ее мнений и советов, воздвигала против него оппозицию, что послужило впоследствии разделению церкви. И не только в поместной церкви Л. Винc послужила помехой, но и в СЦЕХБ она также создала трудности.
Некоторых работников СЦЕХБ, которые не разделяли ее мнения, ставила под сомнение в их верности. Возглавив СРУ, Л. Винс привлекла к работе С. Юденцеву, Козорезову, и Хореву Веру, которые помогали ей находить братьев «не искренних», а впоследствии повесить им бирку «предателей».
По возвращении из заключения Г. Винса, Лидия Винс охарактеризовала ему некоторых работников СЦЕХБ с отрицательной стороны, что не могло не сказаться на дальнейшие отношения в самом СЦЕХБ.
По возвращении из уз Г. Крючкова, я посетил его на дому и имел искреннюю беседу. Я представил ему предварительный отчет о нашей деятельности и жизни братства в его отсутствии и предложил созвать Конференцию, на которой я должен был сделать отчет о работе за 1966-1969 годы. Я передал список работников, с которыми сотрудничал в его отсутствии для приглашения их на предстоящую Конференцию. Г. Крючков согласился и высказал, что намерен ходатайствовать перед местными властями г. Тулы о разрешении проведения Конференции СЦЕХБ. Я одобрил его предложение и он подал ходатайство в местные органы власти. К нашему общему удивлению, разрешение на проведение совещания было получено.
Съезд в Туле
Переговоры о воссоединении с ВСЕХБ, проходившие в 1969 году, никаких результатов не дали. После моей личной встречи с Г.К. Крючковым, мы пришли к согласию созвать совещание СЦЕХБ в г. Тула.
Обратившись к властям города с просьбой о разрешении на проведение такого совещания в декабре 1969 года, и к своему величайшему удивлению, получили согласие. Правда, Тульский исполком поставил условие, что Г. Крючков предоставит в горисполком протокол совещания с указанием повестки дня и содержания решения по ней.
Итак, 6 декабря 1969 года, сто двадцать представителей Центральной России, Урала, Сибири, Северного Кавказа, Украины, Молдавии, Белоруссии, Прибалтики, Казахстана, Средней Азии, Азербайджана и Грузии собрались в Туле, в молитвенном доме незарегистрированной церкви. К моему большому удивлению не присутствовали братья, с которыми мы совершали служение в течении 3-х лет в отсутствии Г. Крючкова и Г. Винс, список которых я ранее передал Крючкову с целью приглашения их на данное совещание. На заданный мною вопрос Крючкову: «Почему нет братьев, которых я предлагал», - ответил, что Г.П. Винс и некоторые другие не дали согласия на их участие в совещании. Это недоверие к братьям положило начало раскола в братстве СЦЕХБ.
Примерно за полчаса до начала совещания вошел брат из г. Бородино, Минской области, увидев меня, он пал на шею и со слезами произнес: «Михаил Тимофеевич, что же это получается? Когда мы, совершая служение в нелегальном положении, скрывались в лесах, уходя от преследования, переходили вброд реки, мы были нужны. Когда же официально разрешили провести съезд - мы оказались, не нужны». Что я мог сказать брату? Как утешить? Я подвел его к Крючкову и представил. Это был простой, верный, исполнительный труженик. Он проникал в такие места, куда другие не могли пройти и утешал там верующих, которые находились в весьма трудных обстоятельствах. Я просил Крючкова уделить ему несколько минут. Этот брат также не был приглашен на совещание, но узнав дату, он все же приехал.