"Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не менее 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц". (ЦПА ИМЛ, ф. 2, оп. 1, д.
6898).
"Надо поставить на ноги все чека, чтобы расстреливать не явившихся на работу из-за Николы" (19 декабря - православный праздник "Николин день" - День святителя Николая-чудотворца). (ЦПА
ИМЛ, ф. 2, оп. 1, д. 12176).
Все это надо читать с ленинской картавинкой. У меня у самого есть картавинка и, однажды, на семинаре по истории КПСС меня попросили зачитать отрывок из ленинской работы. Я зачитал, ребята засмеялись, а преподавательница почему-то густо покраснела. Больше отрывки из ленинских работ мне зачитывать не приходилось.
Это еще что. Когда я прочитал: "Народный Комиссариат Внутренних
Дел Союза ССР, далее по тексту НКВД, в лице начальника Главного управления государственной безопасности, комиссара госбезопасности 1 ранга Лаврентия БЕРИЯ, с одной стороны и Главное управление безопасности Национал-Социалистической рабочей партии Германии, в лице начальника четвертого управления (ГЕСТАПО) Генриха МЮЛЛЕРА, на основании доверенности N 1 44812-1 от 3 ноября 1938 г., выданной шефом Главного управления безопасности Рейхсфюрером СС Рейнхардом
Гейдрихом, далее по тексту ГЕСТАПО, с другой стороны, заключили настоящее генеральное соглашение о сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности между НКВД и ГЕСТАПО" и увидел копии этих документов с печатями и регистрационными штампами НКВД (все есть в свободном доступе в Интернете), то я буквально охерел. Как хотите, но другого слова для оценки своего состояния я найти не могу.
Обалдел, остолбенел, удивился - это все из лексикона девушек, не знавших мужчин. Сначала и я поверил, что это провокация, так как какое может быть "Главное управление безопасности
Национал-Социалистической рабочей партии Германии (НСДАП)"? Это же партия, а не государство. Но когда я посмотрел организационную структуру НСДАП, то у меня уже не было сомнений в том, что написанное соответствует реальному положению дел. И партийные знаки различия практически полностью соответствуют знакам различия SS. Не буду пересказывать содержание соглашения. Волосы дыбом встают даже у меня, офицера погранвойск, которые были в системе КГБ и снова переведены в систему ФСБ. Это соглашение - позор для нашего государства. Позор для компартии и ее органов госбезопасности. А сколько еще таких скелетов находится в шкафу СССР и "обновленной"
России?
Меня всегда удивляло то, что Россия, а ранее СССР, при всех ее огромных богатствах не может выйти на уровень США и обеспечить такой же уровень жизни населения.
Если полагать, что богатство добыто только за счет жесточайшей эксплуатации трудящих, то почему эти трудящиеся живут лучше трудящихся с правами на труд, бесплатное образование и медицинское обеспечение. Маяковский советовал по всем поводам обращаться в
Коминтерн, в Москву. В те времена, попробуй, обратись. Вспомнишь всех родственников до седьмого колена и узнаешь, почем фунт лиха.
По Марксу, сразу после революции революционное творчество освобожденных масс приведет к отмиранию государства и уничтожению социального неравенства. А получилось так, что социальное неравенство росло, углубляя пропасть между городом и деревней и усиливая роль государства в процессе социалистического строительства. Вот тут и вмешался товарищ Ленин и товарищ Сталин с теорией усиления классовой борьбы, которые поставили все на место, типа домарксовых теорий еще не дошло время. Вот когда массы будут освобождены от социального неравенства, и когда все они будут заниматься революционным творчеством, то тогда государство и отомрет.
Да, попробуй я сказать это в то время, то вряд ли бы я рассказал вам то, что было до этого.
Если бы Сталин строил капитализм, то он построил бы такой капитализм, который был бы образцом для всех самых развитых капиталистических стран, и они приезжали бы к нам набираться опыта построения общества развитого капитализма.
В 1969 году молодым курсантом пограничного училища на занятиях по истории КПСС я выразил сомнение в возможности построения коммунизма в стране к 1980 году. Что началось! Комсомольские собрания по критике ревизионизма, собеседования, математические доказательства возможности создания материально-технической базы коммунизма.
Пожилой преподаватель научного коммунизма отозвал на перерыве в сторону и сказал:
- Молодой человек, мне понятно ваше стремление к реализму, но вас сломят. Если вы не признаете свою вину или ошибку, то вас отчислят из училища и с данной вам характеристикой вам будут закрыты дороги всюду, кроме рабочего класса и вне оборонных предприятий. Раньше за такие мысли сразу отправляли на лесоповал. А с вами возятся, потому что опровергнуть ваше сомнение невозможно. Признайте свою ошибку и увидите, как все повернется к лучшему.
Он был прав. Я и сам чувствовал, что надо мной сгущаются тучи.
Приехать домой отчисленным из военного училища, значит, бросить тень позора на головы моих родителей.
На следующем комсомольском собрании я покаялся в ошибочности своих суждений по причине ошибок в математических расчетах.
Аплодисменты, овации, радостные лица преподавателей общественных наук. Да, была дискуссия по насущному вопросу, да, были оппоненты, но сила партийной логики способна бороться с любыми оппонентами.
Вскоре я начал вести "Клуб кинопутешественников" (стал таким небольшим провинциальным Сенкевичем) и вышел в разряд активистов общественной жизни училища. За год до окончания училища вызвал меня к себе тот же преподаватель научного коммунизма.
- Давно наблюдаю за вами, молодой человек, и хочу, чтобы у вас жизнь и карьера служебная сложилась удачно. Если вы на комсомольском собрании ничего не сказали о том, кто посоветовал вам сменить свое мнение, то думаю, что с вами можно разговаривать откровенно. Давайте поговорим о вашем членстве в партии, и не пытайтесь делать возражения о том, что вы еще идейно не доросли. Речь идет не об идеях, а о вас лично. Идеи могут прийти, а могут и не прийти. Говорю вам прямо, что служебного роста без членства в партии быть не может.
Останетесь на всю жизнь капитаном, заместителем начальника пограничной заставы.
"Там, где Китай граничит с Казахстаном,
15 лет служил он капитаном."
(Из поэмы "15-летний капитан").
О дальнейшей учебе не коммунист может и не мечтать. Я подготовил вам рекомендацию на прием кандидатом в члены КПСС. Сегодня же обратитесь к такому-то преподавателю, он о вас уже знает, а затем пишите заявление в комсомольскую организацию и учите Устав партии.
Всего вам хорошего.
Где Вы сейчас, добрый, умный человек. Уверен, что не в старой форме с мятыми погонами и с красным флагом в колоннах демонстрантов, а среди людей, пытающихся найти выход из исторического тупика.
Прием в партию прошел организованно. Политически мы были подкованы. Устав партии знали как Устав внутренней службы. Знали, что партия есть ум, честь и совесть нашей эпохи. Комсомольцами были активными. Попробуйте не быть активными в армейских условиях.
Приняли меня кандидатом в члены КПСС перед самым окончанием училища, вручили кандидатскую карточку и комсомольский билет с надписью на память - снят с учета в связи с вступлением в КПСС.
В училище уделялось внимание связям с местным населением. Связи мы устанавливали и сами в период увольнений в город или массовых выездов на концерты заезжих эстрадных звезд.
Мы недолюбливали мероприятия, которые проводились в период увольнения в город. Увольнение и так короткое, а тут еще надо идти в музей или на выставку. Если бы мы имели свободный выход в город, то такая экскурсия имела бы несомненную пользу. Однажды мы, группа уволенных в городской отпуск, стояли у музея, расположенного в церкви, и ждали экскурсовода. Увольнительные были у курсового офицера. Везде толпы прогуливающейся молодежи. На танцплощадке начинались танцы, а мы стояли и ждали. Неожиданно старинная пушка, стоявшая лет пятьдесят у входа в музей, выстрелила в сторону танцевальной площадки, выбросив сноп огня и гору окурков, собиравшихся в ней десятилетиями. Народ на танцплощадке разбежался в разные стороны. В парке воцарилась тишина. Прибежала милиция, а мы в это время уже начинали осмотр музейной экспозиции. Сама пушка, конечно, выстрелить не могла, но мы до сих пор не можем сами установить, кто же перед заходом в музей положил в ствол пушки взрывпакет с бикфордовым шнуром, горящим ровно пять секунд, которых нам хватило для входа в музей. На следующий день ствол пушки был забит деревянным чопиком (пробкой, по-сухопутному) и больше она не стреляла.