Аннелиз фыркнула:
— Ты разгуливал с ней по всему Шарлоттсвиллу! Вас трудно было не заметить. Но признаю, я не знала, что вы расстались. Вот уж не ждала от тебя! Ты даже не выяснил заранее ее политические и религиозные предпочтения!
Он усмехнулся:
— Один — один. Ладно. Если тебе не терпится узнать, скажу — она не хочет рожать.
Глава 3
Аннелиз интересовалась личной жизнью Сэма, и он счел это хорошим знаком. Не то чтобы он решил затащить свою вспыльчивую гостью в постель. Но все равно приятно знать — Аннелиз проявляет к нему не только неприязнь, но и определенный интерес.
Скрестив лодыжки, он потер грудь рукой. Аннелиз внимательно следила за каждым его движением.
Прикусив нижнюю губу, она вдруг спросила:
— А ты хочешь детей?
Его резанула ее недоверчивость.
— Что тут странного? Мне уже тридцать пять лет.
Она принялась нервозно вышагивать.
— Я не думала, что ты захочешь семью. Ведь твои родители развелись?
Он кивнул:
— Когда мне было девять. Папа много работал, поэтому мама получила надо мной полную опеку и увезла на свою родину — в Алабаму.
— Так вот откуда твой выговор!
— Да. В Алабаме было здорово, но я приезжал к отцу несколько раз в год, а потом каждое лето проводил у бабушки и дедушки в усадьбе.
— Когда-нибудь ты ее унаследуешь.
— Да. Отсюда так далеко от города, что и не знаю, стану ли я когда-нибудь жить здесь постоянно. Но выходные и отпуск буду проводить здесь. Я хочу, чтобы мои сыновья и дочери жили на просторах усадьбы, как и я.
— Ты хочешь много детей? Я думала, те, кто пережил развод родителей, становятся циничными одиночками.
— Ты считаешь меня таким?
Она повернулась к нему, и их взгляды встретились. Долгие мгновения в комнате слышалось только потрескивание огня в камине.
— Нет, — сказала она наконец. — Но я правда верила — ты убежденный холостяк.
— Вовсе нет. На самом деле, когда появится подходящая женщина, я ее тут же завоюю, и мы подарим бабушке и дедушке правнуков, пока они еще в силах с ними возиться.
— Интересно. — Аннелиз подошла к окну и потянула в сторону толстую парчовую штору.
Стемнело, да и стекло заиндевело, так что ничего не было видно.
Сэм не понимал, о чем она думает.
— А ты? — спросил он. — Ты собираешься продолжить традицию Вольфов — выйти замуж и жить долго и счастливо?
Она повернулась, выглядя удивленной:
— Я? О нет! И конечно, никаких детей. Это было бы несправедливо.
От разочарования у него скрутило живот.
— Как так?
Аннелиз теперь ходила у него за спиной, поэтому он не видел выражения ее лица.
Ее голос казался задумчивым:
— Вокруг меня никогда не было детей. Ты знаешь, нам не разрешили ходить в школу, пока мы не выросли и не поступили в университет.
— У вас были репетиторы, верно?
— Да. И в восемнадцать лет, когда я училась на первом курсе университета, мне было нелегко заводить друзей. Я умела ладить только с парнями. Девушки оставались загадкой для меня. Мне было не понять женских компаний, этих идиотских хихиканий и откровений украдкой, глупого сексуального бахвальства. Все это сбивало меня с толку.
— Ну а при чем здесь дети?
— Скажем так: из меня получится плохая мать… И оставим этот разговор.
Его не устроил ее ответ. Сэм был уверен — Аннелиз сказала ему не все. Но у них не настолько доверительные отношения, чтобы она с ним откровенничала. Уже хорошо, что они сидят в одном доме, не воюя друг с другом.
Сэм махнул рукой на кресло:
— Присядь, пожалуйста. Давай я расскажу, чего хочет бабушка.
В камине потрескивал огонь, было тихо и уютно, и атмосфера стала слишком интимной.
Когда Сэм принес свой портфель из кухни и извлек оттуда папку, Аннелиз настороженно сидела в кресле у камина. Он думал — она переоденется в джинсы и рубашку, потом решил — Аннелиз вряд ли станет носить такую плебейскую одежду.
При виде ее он терял душевное спокойствие. Аннелиз была так хороша собой! У Сэма даже заныло сердце.
Стараясь не обращать внимания на ее чары, он снова сел в кресло и откашлялся:
— Что тебе известно об этом доме?
— Немногое на самом деле. Я тебя внимательно слушаю.
Аннелиз распустила волосы по плечам. У Сэма пересохло во рту, когда она обернула темную прядь вокруг пальца и стала рассеянно ею поигрывать. Невинные и чувственные движения ее рук буквально загипнотизировали его…
Заставив себя отвести взгляд, Сэм тупо уставился на документы в руке.
— Рассказывай, — произнесла она нетерпеливо. — Чем больше я узнаю, тем тщательнее воссоздам прошлое. У каждого дома своя память. Моя работа заключается в том, чтобы найти эту память в усадьбе «Долина платанов».