Закончив институт по специальности, «экономист», я с неудовольствием обнаружила, что с моим дипломом и без опыта работы по специальности дорога одна – продавщицей на рынок. Или, если немного повезет, то в какой-нибудь бутичек, застегивать сапоги на тех, кто сам был не в состоянии. Промаявшись в поисках работы два месяца, я в отчаянии уже готова была идти торговать на рынок. Так как деньги подходили к концу, из общежития пришлось съехать, а за квартиру нужно было платить. Я уже молчу про то, что нужно было хотя бы изредка что-то есть.
Возвращаться в отчий дом для меня был не вариант. Мамы не стало четыре года назад. Я как раз на первом курсе училась. Все случилось очень быстро: неожиданно обнаруженная опухоль, полтора месяца, и вот я уже растерянно смотрю на свежевырытую могилу, а глаза пекут от недосыпа и истерики. Папа тоже очень тяжело переживал мамин уход. Но… В том-то все и дело, в этом «но». Приехав домой на летние каникулы, я узнала, что у меня появилась мачеха. Всего на семь лет старше меня.
Вера была дочерью друзей семьи. Папа и ее отец были замами одного директора. Была вхожа в наш дом. Видела наш достаток. И когда не стало мамы, окрутила моего доверчивого папочку в два счета. В первый же день, как я приехала домой, фальшиво улыбаясь и щебеча при папе, она зажала меня в уголке на кухне и предупредила, что в этом доме для меня отныне места нет.
Но это было еще ничего. В прошлом году Вера родила мне братика. И в папином доме под предлогом помощи дочери поселилась Верина мама. Вот тогда я окончательно поняла, что места в родном доме для меня не осталось.
Так что, когда бывшая однокурсница предложила открыть «магический» салон, я, не раздумывая согласилась. Меня немного беспокоило то, что мы, по сути, обманываем людей. Но Машка Бенедиктова, заделавшаяся мадам Бэннет, меня убедила, что последнее мы у людей отбирать не будем. А если богачи нашего города скучают, и ради своего увеселения готовы поделиться с нами денежками, то мы против не будем.
Машка оказалась талантливым организатором и управленцем. И если поначалу она точно так же, как и я, и еще одна девочка, сидела на приемах, то очень быстро самоустранилась от этого дела, предпочитая заниматься продвижением своего детища в массы, тем самым увеличивая поток клиентов и прибыль салона.
А поток этот был на данный момент таков, что агентство уже арендовало помещение, состоящее из трех кабинетов и приемной. И да, у нас даже была секретарша, ведущая запись на прием и распределяющая клиентов по «ведьмам». Я горько вздохнула. Роль секретарши исполняла младшая сестра Машки, учившаяся заочно. И, когда я имела несчастье повздорить с Бенедиктовой по поводу очередной придуманной ею аферы, сестрицы с милой улыбочкой начала спихивать на меня весь мусор, с которого никакого дохода, одна головная боль. За последний месяц моя зарплата упала вдвое. У меня еще пока были сбережения, есть чем платить за квартиру и за что жить. Но если так пойдет и дальше, мне придется искать другую работу.
Подсчитав выручку и внеся все в бухгалтерскую программу, я заперла деньги в сейфе, предварительно отложив в сторону то, что полагалось мне. Посмотрела на свою зарплату и скорбно поджала губы. Я работала сегодня с самого утра. В то время, как остальным противная Машкина сестрица поставила прием с одиннадцати утра. И завершили все работу в шесть. А я… Надо идти домой. В холодильнике есть кусок докторской колбасы, майонез и зелёный горошек. Надо хоть оливье настрогать, что ли. Мама его очень любила.
Почувствовав, что глаза привычно застилает слезами, я подняла взгляд вверх. На улице мороз, да и потекшая тушь – та еще красота. А я не стокилограммовая Светочка, позволить себе нарастить ресницы не могу.
Мне понадобилось не меньше пяти минут, чтобы привести свои нервы в какое-то подобие порядка. Нет смысла реветь над пролитым молоком, его уже не вернуть. Я грустно усмехнулась стоящему на моем рабочем столе лохматому и нахально улыбающемуся Домовенку Кузьке. Машка бурчала, что я держу на рабочем столе совдеповскую линялую игрушку. Но я не могла заставить себя убрать Домовенка. Это был мой талисман. Когда-то он принадлежал маме. Потом им играла в детстве я. Мама всегда повторяла, что Кузенька живой, и он никогда не даст в обиду свою хозяйку.
– Ну что, Кузьма, где-то застрял в дороге тот грузовик с пряниками, который должен в конце концов перевернуться на моей улице? А Принц на белом Мустанге проколол колесо?