— Я поговорю с братьями и посмотрю, сможем ли мы сделать это без особого риска для тебя, — наконец сказал он.
Моё сердце забилось, а глаза заслезились.
— Спасибо.
Его взгляд был мягким, когда он наклонил голову.
— Тебе действительно нужно поесть.
— Знаю. Ты по-прежнему хочешь меня покормить?
— Как всегда. — он провел большим пальцем по моему подбородку, прикосновение было нежным и интимным. — Но сначала я хочу тебя обнять.
Я закатила глаза.
— Я не… ох. — он прервал меня, схватив за талию и перевернув.
Я приземлилась на него сверху, и наши тела прижались друг к другу. Моё лицо оказалось прижато к его шее, и меня это совсем не смущало. Зандер был теплым, а его кожа — мягкой.
— Лучше тебе не говорить, что ты слишком стара для объятий, милая. Никто не слишком стар для объятий.
— Ты знаешь это лучше меня, — пробормотала я ему в шею.
Он усмехнулся, крепко меня обнимая.
— Я скучал по объятиям рядом с тобой на диване. Давай больше никогда не будем ссориться.
— Это кажется нереальной задачей.
— Или трудным решением.
— Ты очень хорошо умеешь избегать правды, Александр. Пока мы ссорились, знаешь, что я поняла?
Он задумался на мгновение.
— Нет. Что ты поняла? — его рука нежно прошлась по моей спине.
— Ты так и не ответил честно, зачем вообще дал мне свою кровь. Ты создал связь, когда сделал это… ты заставил меня зависеть от тебя.
Он испустил долгий вздох.
— Хотел бы я ответить на этот вопрос, но не могу. Я был почти уверен, что ты моя потенциальная пара, когда мы пошли тебя спасать, но не полностью, пока не обнаружил, что Баш тебя кормит. Я подумал, что без меня тебе будет лучше, поэтому взял кровь у друзей Рэйфа, чтобы тебя накормить.
Его рука начала медленно скользить по моей спине.
— Каждую ночь, когда закрывал глаза, я видел твои клыки на шее моего брата. Твои руки вокруг его тела. Я не мог спать — едва мог дышать. Я с трудом удерживался от того, чтобы не попытаться его убить.
У меня перехватило дыхание.
— Я боролся с этой идеей, сколько мог, но сходил с ума. Через несколько дней я позвонил в лабораторию. Предложил им кучу денег, чтобы они прислали ко мне флеботомиста. Она приехала через полчаса и оставила мне первые пакеты с кровью. Я одумался и положил их в морозилку… но, очевидно, это не помогло. Я не мог смириться с мыслью, что кто-то другой будет поддерживать твою жизнь.
— Я не знала, что у тебя были проблемы с Башем после этого, — призналась я.
— Он тоже не знал, что я сделал. Я молчал об этом. Логически понимал, что не могу быть тем, из кого ты пила, когда мы только тебя нашли. Если бы я это сделал, ты бы сразу же пристрастилась ко мне, и тебе пришлось бы пить из моих вен, чтобы моё тело заживало вовремя и могло кормить тебя так часто, как тебе нужно было есть.
Я поморщилась, глаза по-прежнему оставались закрытыми, а лицо было прижато к его шее.
— Спасибо, что рассказал мне правду.
Наступила минутная пауза.
Мой желудок сжался.
Он ещё не всё сказал.
— Я хотел бы получить полное прощение за свои прошлые поступки, прежде чем расскажу тебе всю правду.
Я не смогла удержаться от фырканья.
В этой просьбе было столько от Зандера, что я не могла удержаться от того, чтобы не рассмеяться.
— Хорошо.
— Полное прощение означает, что тебе запрещено злиться, ссориться со мной или менять своё мнение о том, с чем ты уже согласилась, — предупредил он.
— Что ты сделал?
Он вздохнул.
— Я наблюдал за тобой через камеры наблюдения. Не тогда, когда ты находилась в уединении в своем доме, а большую часть времени, когда ты там не была.
Я застонала.
— Всё время, пока тебя не было дома, — поправил он.
— Ты серьезно следил за мной? Ты понимаешь, что это ставит тебя в один ряд с Эваном?
— Я не доверял твоей службе безопасности, что она достаточно внимательно следит за тобой, — запротестовал он. — И я не посылал извращенных сообщений и не угрожал тебе.
— Ты смотрел записи с камер наблюдения с тех пор, как я переехала сюда?
Его молчание заставило меня вздохнуть.
— Я должна быть удивлена этим гораздо больше, чем есть, — сказала я ему, отстраняя своё лицо от его шеи.
Его руки крепко сжались вокруг меня, удерживая на месте.
— Мне обещали полное помилование.
— Я не давала такого обещания, и ты прекрасно это знаешь.
— Пожалуйста?
Я застонала.
— Ты чертовски зануден, Александр.
— Зато прекрасен. — он поцеловал меня в макушку. — Я отпущу тебя, как только ты простишь меня и пообещаешь не уходить.