И он удалился в фургон. Что у него там за пацаны? Может — гоблины? С другой стороны — откуда в юридике гоблины? А с третьей стороны — а где их нет? Небось, бутылки после приема будут собирать и прочее вторсырье… Такой ушлый народ — ужас!
Представитель ушлого народа дал нам информацию буквально через секунду:
— Женщина эта как раз там, где носферату пакуют. Ваще я все правильно догадался. Я догадливый. Всегда догаживаю… То есть…
— Паразит ее туда привел, точно. Лярве этой чем сильнее эмоции — тем лучше, это совершенно точно известно! — пояснил Бабай, ловким движением хватая гоблина за нос. — План такой: выслеживаем ее, свистим в три свистка, когда дрянь эта себя проявляет — наш нулевка ее хватает и бросает в контейнер!
— А если под кожей будет? — уточнил я.
— Тогда надо скальпелем чикануть! — отмахнулся урук, махнув при этом и Кузей тоже. — Да падажжи ты паниковать, мы ж не убийцы! Чиканем, а потом ультрапантенолом запшикаем сразу, как только вынимем эту бяку! Погнали, щас всё будет!
Честно говоря, меня его напор тоже заряжал. Я никогда не мог похвастать такой бьющей через край энергией, я — человек рассудочный, сначала думаю — потом делаю. А тут… Слабоумие и отвага, как есть! С другой стороны — панночку нужно спасать. Все, что я знал о хтонических паразитах, говорило о том, что срок реабилитации и вероятность возвращения к нормальной жизни напрямую зависят от скорости экстракции симбионта. Поэтому мы рванули вперед. По старой схеме: я — по дорожке, уруки — по кустам. Пробегая мимо того самого фонтана с шампанским, я вдруг увидел Ясю, а она — увидела меня!
На самом деле, все было чуть по-другому: я увидал самую красивую девушку в красном платье, то есть — абстрактную девушку, мой мозг сразу не распознал в ней Вишневецкую. А потом — в голове стрикнуло, я понял, что предо мной — дражайшая Ядвига Сигизмундовна, а я соответственно — пробегаю мимо с большим пластиковым контейнером в руках!
— Пепеляев⁈ — глаза ее стали величиной с хорошие такие блюдца.
— Яся! Я все объясню! — пропыхтел я на бегу. — Люблю тебя!
А ветер уже в спину с некоторым запозданием доносил ее слова, выкрикнутые с крайним негодованием:
— Опять!.. Без меня!!!
Заминка с Ясей позволила оркам удалиться от меня чуть ли не на полсотни метров, бегали они быстро, примерно как два гоночных бульдозера — если такие бывают. Пришлось снова включать драконьи глазки — и ускоряться! Потому что на поляне впереди происходило некое непотребство: два черных урука дули в свистки, зафиксировав ту самую чуть раскосую панночку в положении вниз головою, при этом Бабай пытался пальцами удержать ее рот открытым, а Бахар лупил ладонью по… Хм! По ягодицам! Как будто они мечтали из нее что-то вытряхнуть!
— Пепеляев! — заорал Бахар. — Контейнер!
Мигом я подскочил к этой странной мизансцене, запоздало думая о том, что, пожалуй, стоило надеть хотя бы какие-то перчатки. Сунув в рот свисток, я дунул что было сил — и изо рта у девушки показалось нечто! Рассуждать стало некогда — я цепко ухватил это нечто двумя пальцами и потянул на себя! И оно полезло! Гадость страшная, на ощупь — что-то вроде слайма, на вид — как черное желе. Я его тянул и беззвучно свистел в собачий свисток, и уруки трясли панночку и тоже свистели, уровень сумасшествия нарастал. Когда огромный ком этой хтонической мерзости ляпнулся наконец на дно контейнера, я мигом закрыл его крышкой — и распрямился.
И увидел целую толпу дружинников Вишневецких с самим Иеремией Михайловичем во главе. Все они окружили нас и были готовы пустить в ход сабли и боевую магию, и, видимо, не делали это только потому, что князь Ярема, разведя руки в стороны, своим жестом как бы удерживал воинов.
— Георгий Серафимович, — его голос был вкрадчивым, даже ласковым. — Ваша светлость князь Сархан… Я так понимаю — вы каким-то образом скооперировались и…
— И — вуаля! — притопнул и прихлопнул ордынский атаман, едва не сплясав «барыню» — Проблема решена! Попутно вычислили Курбского и укокошили носферату! Потрясающая эффективность, а? Ор-дын-ска-я! Никто ничего не понял, но всё получилось! Кто молодцом? Я — молодцом, Бахар — молодцом, учитель этот ваш школьный — вообще молодцом! Всем хорошо, все радуются!
— А у меня попа теперь вся синяя, — пожаловалась панночка, которая ошеломленно вертела головой, разглядывая разыгравшееся вокруг нее светопреставление. Глаза у нее, кстати, теперь нормально располагались. — И штука в контейнере — шевелится. Страшная!