В этот момент Изабелл смотрела на гостя во все глаза. Как и он на нее.
— Рада познакомиться, — пробормотала она. Герцог слегка поклонился, но так и не отвел от нее взгляд.
— Изабелл, прошу нас извинить. Герцогу и мне необходимо обсудить несколько деловых вопросов. — Отец даже не стал дожидаться ее реакции. Он сел и жестом предложил гостю сделать то же самое.
— Изабелл! — Теперь голос отца стал раздраженным. Обычно все его приказы выполнялись с первого раза. Но Изабелл никак не могла отвести глаз от мужчины, словно она испытывала жажду, а он был источником чистой прохладной воды.
Нет, пожалуй, все-таки не воды, а густого ароматного ликера, вроде того, что употребляли древние боги перед вакхическими оргиями. Изабелл представила себе его вкус и покраснела. Ее почти никогда не посещали неприличные мысли.
— Конечно. Прошу меня извинить. — Выходя из двери гостиной, она споткнулась — она, которую обучали искусству хождения в танцевальных туфельках среди гроздей винограда и со стаканом воды на голове, споткнулась!
Герцог поддержал ее, и Изабелл почувствовала, как его прикосновение обожгло кожу. Она была уверена: стоит посмотреть на свою руку, и она непременно увидит красный отпечаток, хотя его прикосновение длилось не больше секунды, и его рука была в перчатке.
О господи! В общем, что бы ни случилось, придется ей выйти за него замуж или нет, она горько пожалеет. В этом можно было не сомневаться.
Николасу хотелось крикнуть «браво!» и зааплодировать блестящему тактическому ходу графа. Тот ясно показал, что он потеряет, если откажется от сделки.
Потому что дочь графа была прелестна. Она оказалась такой красивой, что если долго смотреть на нее, станет больно глазам. У нее были темные волосы, уложенные в элегантную прическу, открывавшую грациозный изгиб шеи, огромные темные глаза и рот… ох, уж этот рот! Воплощение греха. Чувственные полные красные губы… Николас немедленно представил, какие чудеса они могут творить, и понял, что непозволительно отвлекся.
Вероятно, у него слишком сильно разыгралось воображение.
Ее тело тоже было выше всяких похвал. Округлые полные груди, тонкая талия, соблазнительные бедра. Николас за долгие годы практики хорошо умел оценивать женские фигуры, независимо от количества слоев одежды, которыми они были скрыты. Но здесь его умение не пригодилось. Ее платье было сшито так, чтобы показать ее фигуру в самом выгодном свете. Низкое декольте открывало изрядную часть груди. Рисунчатая ткань обтягивала верхнюю часть тела и от талии расходилась в широкую юбку, соблазнительно покачивающуюся при ходьбе.
Дочь графа была выше, чем большинство знакомых Николасу женщин, и, естественно, это сразу навело его на мысли о возможностях, которые открылись бы перед ними в постели.
Он мог восторгаться ею и считать ее пределом своих мечтаний (в данный момент), однако нельзя забывать, что он прибыл сюда с целью освободиться от сделки, обязывающей его на ней жениться. И неважно, насколько она хороша. У него полно женщин — пусть не таких красивых, как она, но все же… И он так и не нашел ту единственную, с которой хотел бы провести остаток своих дней. А минутное восхищение — не повод связывать себя с незнакомой женщиной навсегда.
— Присаживайтесь, ваша светлость, — сказал граф.
Николас сел, склонил голову и внушительно проговорил:
— Итак?
Этой тактике ведения переговоров он научился у отца, который никогда не упускал возможности расспросить Николаса о том или ином предмете. Молчи, пока твой собеседник не выболтает больше, чем намеревался, просто чтобы заполнить паузу.
— Суть в том, ваша светлость, что герцог Гейдж — тот, который носил этот титул до вас…
— Я знаю, кто это был, нет необходимости тратить мое и ваше время на такие подробности. — Это уже была тактика, придуманная лично Николасом. Надо уметь сбить собеседника с мысли.
Граф скрестил руки на груди. Выражение его лица было строгим, почти неприязненным, словно Николас, став очередным герцогом, сделал что-то предосудительное.
— Суть в том, что я истратил значительную сумму денег. И, согласно договоренности, герцог должен был в конце сезона жениться на моей дочери. Ее мать и я… — При этом его тревожный взгляд метнулся на графиню, и для Николаса все сразу стало на свои места. Это она стоит за идеей брака. И, судя по решительному выражению ее лица, она готова идти до конца.
— Мы вложили крупный капитал и потратили много времени на то, чтобы получить заверение, что наша дочь станет герцогиней Гейдж. — Графиня говорила уверенно и надменно, и Николас поневоле поежился. Эта женщина подавляла и пугала его, но, одновременно, восхищала. Ее не сбить с мысли.