— Моя девочка… — Кир сделал ещё два толчка с протяжкой и задрожал, придавливая меня к кровати.
Сердце и дыхание всё никак не успокаивались. Я лишь чувствовала его губы на своих плечах.
Кирилл медленно и осторожно вышел из меня, перекатываясь на спину и перетаскивая меня, как котёнка, к себе на грудь. Она тяжело вздымалась и была мокрой.
— У меня вот так впервые, — я приоткрыла глаза, чуть поднимая голову и встречаясь с ним взглядом. — Самый лучший. Сначала ты, а потом уже Ариана Гранде и все остальные… — Я вновь уложила голову ему на грудь, пальчиками водя по темным линиям тату на руке. Хотелось все их рассмотреть, но сейчас не было сил.
— У меня тоже. Такой грандиозный финал, круче любых слов, — я захихикала. Ну что поделать, если могу и так.
— Пять минут, и мы можем повторить… — Его нежные поглаживания по голове, отдавались мурашками по всему телу.
— Ох, моя хорошая, мне нужно чуть больше чем пять минут, — Кир усмехнулся.
Я хмыкнула и приподнялась, проворно усаживаясь ему на живот. Синие глаза вспыхнули, а ладони тут же оказались на моих бедрах.
— Ты можешь и полежать, — наклонившись к его губам, мягко чмокнула в уголок губ, ведя ладошками по мускулистой груди. Ну какой же он, а? Охуенное тело. — Я всё сделаю сама, как изначально и планировала. Я та ещё наездница.
Кирилл хмыкнул мне в рот, принимая поцелуй. Его язык не позволил пробраться и «взять» эту крепость.
— Моя девочка… — Его шепот отозвался электричеством по моему телу. — Меня не так-то просто на лопатки уложить.
— Да? А сдается мне, ты уже на них лежишь.
Он лишь снисходительно улыбнулся. Что же, я очень ошибалась на его счёт. Такой вайб, что хочется просто отдать всё в его руки и ни о чём не думать.
Влажные поцелуи были слишком чувственными. Попой чувствовала шевеления у его паха и чуть подалась назад. Хочет аль нет, но придётся на немножко принять мои правила. Кир дотянулся до тумбочки, не глядя шаря в выдвижном шкафу. Находку я сразу прибрала к рукам, зажимая резинку в кулаке. Он лишь цокнул языком, но вот взглядом меня пожирал знатно. Видно, что всё что я делаю нравится.
Чуть пересев дальше на его бедра, я ладонью двинулась по члену, дразня поглаживаниями. Идеальный. Как из порно — в меру длинный и толстый, перевитый венами. Таким не каждого природа одаривает. Проворно раскатала резинку по стволу и переместилась, нависнув над ним. Кир пока только наблюдал с довольной моськой и чуть гладил мои колени. Я осторожно опустилась на него, проглатывая стон и чувствуя распирающее заполнение. Он выдохнул и сразу сцапал ладонями мою талию. Качнувшись, оперлась об его грудь, уже не в силах сдерживать вылетающие изо рта звуки. Движения бёдрами стали резче, и я скребла коготками его торс, особенно, когда он насаживал меня на себя чуть больше, чем делала это я.
В итоге вести мне Кирилл не дал. Притянул к себе, обнимая за талию, и стал двигаться сам. Я вновь захлебывалась стонами и улетала куда-то за границу восприятия.
— Не честно-о… — Чуть куснула его за плечо. Но о честности было говорить бессмысленно.
— Да-да, моя хорошая, не честно.
Он продолжал вбиваться в меня, доводя до исступления. Никогда вот такого секса у меня не было. Обычно я знала чего ожидать, потому что всё своими силами, а тут… Каждый раз, видимо, будет как захочет он. А я тогда и не против.
Кир, всё же, позволил мне подняться, и я откинулась назад, упираясь ладонями в его бедра. Закусив губу, смотрел на меня, то бегая взглядом по моему телу, то скользя по нему ладонями, которые неспешно гладили грудь, чуть сжимая её, и, так же, талию.
— Кончишь так же для меня ещё разок? — Пальцы не сильно сжали мои соски, выбивая из меня более громкие стоны. — Хочу насладиться этим видом.
Я мелко закивала, не в силах ответить и переместила одну его ладонь вниз, чтобы он сам помог мне. Просить даже не пришлось. Кир большим пальцем по кругу принялся дразнить клитор, жадно впитывая мои эмоции, которые держать в узде даже не то что не получалось, а думать о таком было бесполезно. Ещё одна фрикция, и я впилась ногтями ему в бедра, ощущая свои содрогания и влагу.
— Ох, бог ты мой… — Кирилл сразу припечатал меня к своей груди и задвигался в бешеном ритме, чтобы финишировать самому. Я уже не могла ни мыслить, ни существовать.