София нахмурилась.
— Но ведь вы не можете отдать мне лошадь…
— Именно это я только что сделал, — ответил Адам с улыбкой.
Рискнув взяться за вожжи одной рукой, София ткнула пальцем ему в плечо и, покачав головой, сказала:
— Нет-нет, милорд, это так же неправильно, как покупать мне одежду. И даже еще хуже, потому что лошадь дороже.
Герцог, казалось, задумался о чем-то. Потом вдруг спросил:
— Вы, кажется, говорили, что у вас есть три фунта восемь пенсов, — я не ошибся?
— Да, говорила. А что?
— Вы можете купить у меня Купер. Цена — три пенса, доставка в Лондон — за мой счет, потому что вы, черт возьми, прекрасно торгуетесь.
София не нуждалась в лошади в Лондоне. К тому же она не собиралась туда возвращаться. Впрочем, это не имело значения. И она не стала говорить герцогу, что не вернется в Лондон. Действительно, зачем ему слушать рассказ о ее проблемах, когда у него полно своих собственных?
— Может, я и хорошо торгуюсь, но я опять говорю «нет», — заявила девушка. Немного помолчав, спросила: — Но почему вы такой щедрый?
Адам криво усмехнулся и проговорил:
— Я не так уж часто совершаю добрые дела. Но вы, София, мне нравитесь, поэтому я хочу сделать вам подарок. Неужели этой причины недостаточно?
Она ему нравится?.. София уже очень давно потеряла интерес к тому, что думали о ней мужчины. Но ей было очень приятно узнать, что она нравится герцогу. И, наверное, действительно нравится, так как он сказал об этом без раздумий.
— Полагаю, что этой причины вполне достаточно, — ответила девушка.
— В таком случае вы должны мне три пенса.
София с усмешкой кивнула:
— Хорошо, договорились.
— Давайте остановимся вон там. — Адам указал на подъем справа от тропы.
София снова кивнула; она была рада остановиться и спешиться на несколько минут.
— А далеко ли отсюда до Ханлита? — спросила она.
— Он прямо за этим холмом. — Спрыгнув на землю, Адам подошел к девушке и протянул к ней руки, чтобы помочь спешиться.
— Я же надела брюки, — сказала София. — Думаю, что я и сама смогу спуститься.
— Не беспокойтесь. Чуть наклонитесь, и я вас поймаю.
София положила руки на плечи герцога, и тот, подхватив ее, тут же опустил на землю. Но почему-то по-прежнему обнимал за талию. Софию охватила дрожь, и она, подняв голову, взглянула на стоявшего перед ней мужчину.
В следующее мгновение их взгляды встретились, и он, взглянув на ее губы, пробормотал:
— Я собираюсь тебя поцеловать.
Охваченная волнением, София кивнула и тихо произнесла:
— Да, хорошо. А я уже начала опасаться, что ты передумал, хотя наше пари…
— Хватит болтать, — перебил Адам с улыбкой. Он еще крепче прижал девушку к себе и, чуть наклонившись, прильнул к ее губам.
София понятия не имела, как ей сейчас следовало себя вести, но она точно знала, что ей очень хотелось поцеловаться с Адамом. Когда же поцелуй их прервался, он посмотрел на нее сверху вниз и тихо произнес:
— Думаю, я мог бы соблазнить тебя.
— Если не будешь пытаться купить мои чувства, то, может быть, и соблазнишь, — ответила София.
Мужчины в «Тантале» не раз предлагали ей всевозможные подарки и деньги, но она, как правило, отказывалась. Отказывалась вовсе не из-за стыдливости или надежды на замужество, а лишь потому, что ей нравилась именно та жизнь, какую она вела. К тому же ни один из ее потенциальных любовников не интересовался ничем, кроме ее внешности. В результате она отказала всем, кроме двоих. И эти двое были ее ошибкой.
Герцог внимательно посмотрел на нее и спросил:
— Я уже говорил, что ты — необыкновенная женщина?
— Да, говорил, — кивнула София. — Но не стесняйся, продолжай хвалить меня.
Адам невольно рассмеялся. Ему нравилась непосредственность этой девушки. И нравилась ее удивительная способность радоваться почти всему. А ведь жизнь ее была не такой уж радостной…
Тут герцог наконец отстранился от нее и сказал:
— Нам сюда. — Он предложил ей руку, чтобы помочь подняться на вершину небольшого холма.
Было ясно, что они хотели одного и того же. «Так почему же я до сих пор не усадил ее обратно в седло и не вернулся с ней домой?» — спрашивал себя Адам. Он никак не мог этого понять. Бог свидетель, у него были и такие любовницы, которые привлекали его гораздо меньше, чем София. Но сейчас… Он не мог подобрать описания своим чувствам, но точно знал, что с Софией у него было… что-то другое — совсем не то, что с его прежними женщинами. Да-да, совсем не то, уже хотя бы потому, что титул «любовница» совершенно ей не подходит.