По поводу желаемого политического переустройства никаких ясных указаний в документах не обнаруживается. Однако в письме, которое Гитлер вечером 21 июня отправил в адрес Муссолини, есть и такие слова: «Если бы я даже вынужден был к концу этого года оставить в России 60 или 70 дивизий, то все же это будет только часть тех сил, которые я должен сейчас постоянно держать на восточной границе». 60 или 70 дивизий против пустого места не оставляют; можно предположить, что на тот момент Гитлер считал приемлемым такой финал военной кампании, при котором некая «урало-сибирская Россия» сохраняет свое полунезависимое существование.
Что же касается географии «восточного похода», то в Директиве № 21 она была сформулирована следующим образом: «Конечной целью операции является создание заградительного барьера против Азиатской России по общей линии Волга – Архангельск». От Белостока и Львова до названной линии порядка 1,5 тыс. км. Много, но не бесконечно много. Да и с указанием этой линии немцы изрядно «перестраховались» – так далеко можно было не ходить.
Четыре пятых боевых самолетов в СССР выпускалось на 4 заводах: два в Москве, один в Горьком (Нижнем Новгороде), один в Воронеже. Почти весь выпуск моторов для них обеспечивали четыре завода: в Москве, Рыбинске (270 км к северу от Москвы), Перми и Запорожье. Производство танков и танковых моторов накануне войны практически полностью сконцентрировано в Ленинграде и Харькове. Наиболее массовые артсистемы (противотанковые 45-мм, полковые и дивизионные пушки калибра 76-мм, гаубицы калибра 122-мм и 152 мм) выпускались в Ленинграде, Подлипках (Подмосковье), Горьком, Перми с окрестностями. Основные типы стрелкового оружия – в Подмосковье (Подольск, Загорск, Тула, Ковров) и Ижевске.
Если на географической карте СССР провести две линии (по странной случайности они пересекаются под прямым углом) – Ленинград, Горький и Горький, Запорожье – то к западу от них окажутся почти все перечисленные выше города. На 600–800 км восточнее этого треугольника остаются только Ижевск и Пермь, что, впрочем, в плане «Барбаросса» было учтено: «В случае необходимости последний индустриальный район, остающийся у русских на Урале, можно будет парализовать с помощью авиации».
Критически важным условием реализации плана «Барбаросса» был высокий темп наступления. 1000–1400 км от западной границы СССР до линии Ленинград, Горький, Запорожье надо было пройти быстрее, нежели противник успеет организовать полноценную эвакуацию военных заводов, то есть за 1–2 месяца. Возможно ли это?
На подобный вопрос нет и не может быть однозначного ответа. Пространство не сопротивляется, сопротивляются люди (точнее говоря, вооруженные и организованные в армию люди). Летом 1918 г. горсть плохо вооруженных людей (не более 25 тысяч, без артиллерии), называемых «чехословацкий корпус», свергла Советскую власть на гигантском пространстве от Пензы до Томска. В ноябре 1942 г. 35 тыс. хорошо вооруженных, оснащенных бронетехникой и автомобилями людей прошли в непрестанном наступлении 1800 км от Сафи до Бизерты, причем идти им пришлось по безлюдной и безводной пустыне (операция «Торч», высадка американского десанта в Северной Африке). Так что помешать немцам дойти от Бреста до Горького могло только сопротивление Красной Армии, а не километры как таковые.
Самоликвидатор Гитлер
Через три недели после начала операции немецкие генералы могли констатировать, что первая задача, поставленная перед ними по плану «Барбаросса» («Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Запад ной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев»), в основном уже выполнена.
Танковые гусеницы прогрохотали по мостам через Буг, Неман, Западную Двину, Березину, Горынь и Случь. 10 июля немцы заняли Псков, 16 июля – Смоленск. Две трети расстояния от западной границы до Ленинграда и Москвы были пройдены. Войска Прибалтийского и Западного военных округов (более 70 дивизий, 1 млн. человек) разгромлены, рассеяны по лесам или взяты в плен. Чуть позднее то же самое произошло с Юго-Западным и Южным фронтами. Особенно тяжелый урон понесли крупнейшие в мире советские танковые войска: к середине июля потеряно 12 тыс. танков, и остатки некогда могучих мехкорпусов начали официально расформировывать. Авиация западных округов потеряла не менее 80–85 % самолетов; впрочем, и оставшиеся в списках боевые машины в большинстве своем считались неисправными. К 1 августа 1941 г. потери советских ВВС достигли 10 тыс. самолетов, из которых 5240 числились как «неучтенная убыль».