— В таком состоянии? Восемьдесят фунтов. Мужчина улыбнулся и вырвал страницу.
— А теперь?
Я вскрикнул и попытался отобрать у него книгу. Он отбросил мою руку.
— Значит, так, — сказал я. — Вам придется за нее заплатить.
— Сколько?
— Я уже сказал. Восемьдесят фунтов.
— Но тут не хватает страницы, — заметил покупатель. — Вы продаете некачественный товар.
— Восемьдесят фунтов, — твердо повторил я. — Или я вызову полицию.
— А я вызову «скорую»!
Затем он вынул из кармана зажигалку и, прежде, чем я успел что-то сделать, взял книгу за корешок и принялся методично поджигать страницы.
— Сволочь! — Я снова попытался выхватить книгу. Поджигатель толкнул меня — не особенно грубо, тем не менее этого оказалось достаточно, чтобы отшвырнуть меня на место. Когда книга основательно загорелась, он бросил ее на пол. Я ринулся к столу и принялся топтать языки пламени, пока они не погасли.
— Не особенно редкая книга, — хмыкнул визитер. — Зато хорошо обработанная.
— Да! — крикнул я. — Да!
— Что «да»? — улыбнулся поджигатель. Я собрался с мыслями.
— Вон! Пошел вон!
— Это все, на что ты способен? — Он развернулся и пошел к выходу. Его спина маячила передо мной, словно темная скала. Высоченный был тип.
У двери странный посетитель оглянулся.
— Зачем ты это сделал? — спросил я.
— Что, говнюк? Говнюк?
— Имечко не нравится? — Он наклонил голову набок, наслаждаясь моим изумлением. — Ну давай, врежь мне.
Он смотрел на меня сверху вниз:
— Что, твои мышцы — одна видимость?
Я онемел от страха. Видимо, только этого мой мучитель и ждал. Он добродушно рассмеялся и покачал головой.
— Я так и думал, — сказал он и вышел.
У дверей стоял нежно-голубой «порше». Парковка в этом месте была запрещена. На дверцу облокотился молодой парень. В носу и в бровях у него виднелись металлические штуковины. Он вежливо кивнул мне и открыл дверцу перед тем придурком. Машина тронулась, и я успел разглядеть номерной знак: «Спаси и сохрани». Тут-то я понял, кого мне напомнил посетитель. Вылитый Сын Божий.
* * *Я вызвал полицию и заварил зеленый чай, чтобы как-то скрасить ожидание. Справа от стола в застекленном шкафу стояли лучшие книги, когда-либо написанные мужчинами для мужчин. Первое издание «Маленькой белой птички» Джеймса Мэттью Барри с автографом — книга про одинокого эгоиста-холостяка, который делает вид, будто у него есть сын, чтобы произвести впечатление на женщину. «Мой мальчик» Ника Хорнби — по странному совпадению книга про одинокого эгоиста-холостяка, который делает вид, будто у него есть сын, чтобы произвести впечатление на женщину. Первое издание «Бойцовского клуба» с автографом, рядом — «Железный Джон»; оба романа повествуют о духовном кризисе современного европейца. Дающая пищу для размышлений книга «Когда вы последний раз видели своего отца?» Блейка Моррисона с угловатым автографом автора, дальше — «Из Стокпорта с любовью» Дэвида Боукера — захватывающая история о шпионаже и отцовстве. Полное собрание Тони Парсонса — не очень интересное для коллекционера, зато дает представление о том, что читают мужчины, которые вообще-то не любят читать.
Ни одна книга, кроме Барри, не могла похвастаться высокой ценой. По крайней мере пока. Я надеялся, что просто опередил время.
Слева стояли первые издания других книг. Вот они пользовались спросом. Патрик О’Брайан, Толкин и эта проклятая Роулинг.
Над дверью снова зазвенел колокольчик, и в магазин вошел полицейский со шлемом под мышкой. У стража порядка были красные щеки и открытый скромный взгляд. На вид ему было лет двадцать. Конечно, мне самому всего двадцать три, но по крайней мере волосы везде, где надо, у меня росли.
Похоже, полицейский не вполне осознал серьезность произошедшего.
— Сэр, вы сказали, что книга довольно ценная?
— Да. Была ценная.
— Ваше имущество застраховано?
— Да. Но…
— Отлично. Страховую компанию удовлетворит тот факт, что вы заявили нам о происшествии. Если захотите подать судебный иск, мы окажем вам поддержку. Впрочем, скажу вам сразу: доказать что-либо будет трудно. Свидетелей у вас нет. Получается, ваше слово против его.
Несколько минут я молчал, пытаясь осознать услышанное.
— И все? — спросил я наконец.
— Это зависит от вас. Будете заявление писать или нет?
— Да, черт возьми, буду! Нельзя, чтобы какой-то негодяй разгуливал по городу и жег чужую собственность!
Полицейский вздохнул и вытащил блокнот.
— Чего это вы вздыхаете? — осведомился я, забыв, что не стоит употреблять слово «чего».