Ну и зачем, зачем я сама себя так подставила?.. Но я же думала, что он мне еще пригодится — хоть какое-то оружие среди недоброжелателей...
Но нет, это ерунда: сейчас выяснится, что внутри — крошечная доза, недостаточная даже чтобы усыпить.
— ...страшнейший яд из всех известных науке, — продолжал жрец. — Изготавливается путем сложнейших манипуляций из толченых молодых ростков колдовской лозы. Для мгновенной смерти достаточно одной щепотки.
По залу прокатился вздох.
— ...попрошу свидетельницу...
Вперед выступила Фрина. Она косилась на поднос с таким ужасом, будто боялась рядом с ним даже дышать. Голос ее дрожал так, словно она готова была расплакаться.
— ...держала у себя в рукаве, готовая подсыпать в любую минуту... пронести руку над бокалом и остаться незамеченной...
Перед глазами у меня все плыло. Я едва заметила, как Фрина вернулась на свое место, а жрец продолжил. Слова его то затухали, теряя смысл, то оглушительно резали слух.
— ...рана, полученная подсудимой при невыясненных обстоятельствах, зажила быстрее, чем это предполагает природа человеческого тела...
Я невольно потянулась к ребрам, и по залу снова прокатился вздох. Я тут же отдернула руку, но было уже поздно.
— ...свидетельство лекаря...
Вперед выступил какой-то человек. Я с трудом разобрала его лицо, но не узнала. Я никогда его раньше не встречала, и если он меня и лечил, то в беспамятстве я его видеть, конечно, не могла.
Или это он, а не Арон, за мной ухаживал, убеждая потерпеть боль?
— ...глубочайшее ножевое ранение. Полное заживление тканей при таком увечье можно ожидать не менее чем через четыре недели.
— Сколько же дней прошло?
— Четыре, Ваше Святейшество.
В зале зашевелились, но я закрыла глаза, не в силах смотреть на искаженные отвращением лица.
— ...если требуются дополнительные свидетельства...
Ко мне кто-то приблизился, и я распахнула глаза. Один из стражников, приведших меня в зал, грубо схватил меня за локоть и дернул рубашку. Материя треснула и разошлась, оголяя правую грудь, бок и бедро. Я вздрогнула, сделав попытку запахнуться, но стражник держал крепко.
— ...как видите, ни следа. Полное заживление.
Толпа глазела на мою белую кожу, а среди плящущих теней, в полумраке подземного зала нельзя было рассмотреть даже ниточки шрама.
— ...колдовство. Колдовство! — забормотали зрители.
Я поежилась. Стражник отпустил меня, и я, наконец, запахнулась. Теперь я стояла, придерживая ткань на боку и высоко подняв голову.
Раньше я и представить себе такого унижения не могла.
Теперь я только ждала, что будет дальше.
— ...вышеперечисленное не ставит под сомнение связь подсудимой с колдовскими силами... — бормотал где-то далеко жрец. — Однако главным обвинением согрешившей сестре нашей выдвигается...
Я выдохнула. Неужели можно придумать что-то сильнее, чем обвинение в колдовстве?..
— ...покушение на жизнь и здоровье возлюбленного принца нашего, Арона Аррезийского, сына Его Величества императора Аррезийского, короля Каллихейского, Вирманнского...
Я уже не слышала. Только уставилась на Арона и, сжав зубы, машинально шептала:
— Ну же... Посмотри на меня!
Но он не смотрел.
***
Уважаемые читательницы!
Скоро финал книги, так что делитесь комментариями - чем, как вам кажется, завершится история и на что вы надеетесь)
Если вам понравилось, как я пишу, подписывайтесь (кнопка "Отслеживать автора" в шапке профиля), чтобы не пропустить анонс и выход новой истории!
Спасибо)
Глава 34
— ...найдена с ножом в руке... рядом с бессознательным телом возлюбленного принца нашего... — продолжал бубнить жрец, а я замерла, не сводя глаз с Арона.
Он не мог в это поверить. Не мог поверить, что это я на него напала. Он же видел Мариссу, видел кинжал...
Или нет?
А Марисса, значит, меня подставила. Нанесла удар, воспользовалась моим появлением, всунула нож мне в руки и была такова.
Жрец закончил свою речь. Зал шевелился и бормотал. Лица слились в неразличимую массу, и теперь казалось, что против меня одно обозленное целое.