– Десять футов до поверхности… девять, восемь, семь и…
Субмарина качнулась, лампочки мигнули, загудели, казалось, все имевшиеся на борту трубы.
– Мы на поверхности. – Мистер Бэббит почесал бакенбарды. – Будьте осторожны, мэм, и, сделайте одолжение: не пытайтесь покончить с собой! Не забывайте, что снег усилился, следите за ветром. Помните: тяга на восемь делений, а угол на двадцать четыре – не наоборот! Я поменял клапаны, и новые еще не успели прижиться… будьте внимательны.
– О, я буду, – усмехнулась Зубная Фея, опустив на глаза лётные очки. Она приставила два пальца к шлему, прощаясь, и поползла по скоб-трапу в рубку.
Оказавшись наверху, она толкнула рычаг. В движение пришли цепи, запоры отодвинулись. Зубная Фея откинула крышку и выбралась из люка.
В первое же мгновение ветер облизал ее губы, как пес, радующийся возвращению хозяйки. Снег действительно усилился: он шел почти сплошной стеной. Канал походил на громадный заснеженный пустырь, а рубка всплывшей субмарины напоминала одинокий островок посреди белоснежной глади. На берегу по левому борту, там, где располагался Тремпл-Толл, горели огни, другой берег, принадлежавший Фли, чернел.
Зубная Фея закрыла крышку люка и приставила над очками ладонь козырьком, пытаясь увидеть вдали мост Ржавых Скрепок, но смогла разобрать лишь несколько огоньков над каналом – харчевня «Подметка Труффо»…
– Ну что ж, поиграем, Зои Гримм!
Зубная Фея переключила рычажок на боку кофр-ранца – из его днища выдвинулись две обтянутые ремнями рукоятки манипуляторов. Схватив их, она с силой сжала пружинные рукоятки. В тот же миг из ранца с лязгом и звоном выдвинулись и развернулись большие механические крылья.
Пару раз стукнулв каблуком по крышке рубки субмарины, Зубная Фея присела, а затем резко распрямилась и подпрыгнула. Крылья заработали, подхватили мстительницу в маске и понесли ее в сторону почти сожранного снегопадом моста Ржавых Скрепок.
Наблюдавший за ней с берега в подзорную трубу человек удовлетворенно кивнул. Все шло, как и запланировано, все шло, как и задумано…
Глава 12. Канцелярское злодейство.
За день до описываемых событий. 36 с половиной часов до Нового года.
Похожий на толстого и невероятно старого серого кита, дирижабль «Воблиш» отчаливал. Огни в центре площади загорелись красным. Когда лебедки в дюжине станционных тумб пришли в движение, швартовочные тросы-гайдропы стали разматываться, и «Воблиш» медленно пополз вверх.
Его оболочка во время стоянки успела покрыться снегом, и сейчас белое покрывало трещало, разламывалось и облетало с нее комьями. Командир причальной команды, в одной руке державший зонт, высоко поднял фонарь с двумя лампами – несколько раз теплым рыжим светом мигнула верхняя, оповещая станционную рубку и господина старшего диспетчера о том, что наземная команда свою часть работы почти выполнила.
Прожектор над окном диспетчерской башни мигнул в ответ, давая приказ к расцепке.
Командир причальной команды переключил фонарь, и синим светом загорелась нижняя лампа. Мигнула, погасла, мигнула, погасла…
В тот же миг причальщики у тумб синхронно толкнули рычаги, и замки на гайдропах расцепились.
С «Воблиша» раздался гудок, и экипаж судна втянул освобожденные тросы через клюзы.
Дирижабль поравнялся с четвертыми и пятыми этажами выходящих на площадь Неми-Дрё домов.
Роберт Томмс, человек с лицом полуразбуженного сомнамбулиста, стоял у большого круглого окна и глядел на улетающий «Воблиш» с тоской. Он неимоверно хотел оказаться на борту, сесть в кресло у иллюминатора и, задернув шторки, улететь из Тремпл-Толл, чтобы никогда сюда не возвращаться. Он хотел сбежать, но просто не мог этого сделать.
«Воблиш» поднялся в небо над площадью и пополз на запад, в сторону Сонн. Вскоре он исчез из виду, и мистер Томмс с горечью и разочарованием, какие бывают только при возвращении из мечтаний в промокшие в луже туфли понурой реальности, отвернулся от окна.
Часы ударили половину шестого, и мистер Томмс вздрогнул, бросив на них взгляд: рядом с основным циферблатом разместился второй, служебный, на котором стояли отметки: «Время ланча», «Прибыль», «Увольнение бездарей», «Жестокая кара», «Второй ланч», «Шпилька биржевикам», «Подлизаться к Ней», «Третий ланч», «Устроить выволочку подчиненным», «Послеобеденный сон», «Травля» и «Время пирожных». Сейчас единственная стрелка на нем замерла между отметками «Увольнение бездарей» и «Жестокая кара».