Стоит ли говорить, что Авроре неслыханно повезло найти в этом городе ранним утром торговый караван, который уже вот-вот собирался идти в путь, не выразил никаких возражений против двух дополнительных пассажиров и при этом даже не попросил за это денег? Фортуна сегодня явно была на стороне Света. Жаль только, что поспать Аврорий так и не успел, но наставница любезно предоставила ему своё плечо. Цокот лошадиных копыт в унисон со стуком деревянных колёс так убаюкивал…
— Как скоро мы доберёмся? — негромко обратилась жрица к караванщику.
— Если по дороге никаких бед не приключится, — аккуратно заговорил тот, — то уже через полтора–два дня будем у Ола. Там я вас ссажу, после чего ещё несколько часов пешком топать на северо-восток, но это вы уж без меня.
— Часто с вами приключаются беды в пути?
— Да дважды такое было. Причём, именно в окрестностях Ола. Все коллеги жалуются, что там регулярно разбойники нападают, а искателей приключений часто запрягают на зачистку тамошних дорог за приличную награду.
— Не боитесь, что нападут опять?
Караванщик самодовольно пфыкнул. Покопавшись под собой, он вытащил откуда-то тяжеленный на вид металлический арбалет с уже заряженным болтом и демонстративно протянул его пассажирке — поглазеть. На ложе красовалось небрежно выцарапанное ножом имя: «Гермунд».
— После первых двух раз я решил потратиться на хорошую защиту, — заверил караванщик. — Это чудо стоило немалых денег, но зато третьего раза не будет. Глядишь, теперь я сам их ограблю! Ха!
— Потише, пожалуйста. Мой друг спит.
Караванщик виновато прикрыл рот рукой и откашлялся.
— Я так горжусь этим арбалетом! — с искренней радостью в голосе продолжал он. — Не оружие, а произведение искусства. Металлических сейчас почти ни у кого нет, дорого очень. Считайте, я один из немногих владельцев! Деревянные — это уже не модно. А показать вам мой любимый меч?
— Я не уверена, что…
Не дождавшись ответа, караванщик продемонстрировал пассажирке тщательно отполированный, ярко сверкающий на рыжем солнце меч-бастард, повертев его в руке. На лезвии было выгравировано слово «Гермунд», но в этот раз, очевидно, рукой профессионала. Вот же некуда этим торгашам деньги девать…
— А кинжал я уже показывал? Нет? Какой прекрасный у меня кинжал!
Где-то глубоко в недрах подсознательного жрица очень хотела возразить, но это бы всё равно ни к чему не привело. Не прошло и секунды, как перед её глазами уже красовался тщательно отполированный, ярко сверкающий на рыжем солнце кинжал с выгравированным словом «Гермунд», который караванщик довольно повертел в руке.
— Я смотрю, вы увлекаетесь оружием, — безразличным тоном прокомментировала жрица.
— А то как же! Я ещё когда мальцом был, уже бегал с оружием! Папка всегда меня с собой на охоту брал. Учил с арбалета по лосям стрелять. В первый же день я во-о-от такого лося подстрелил!
— Пожалуйста, не рассказывайте мне про охоту.
— Извините бога ради, я больше не буду, честное слово. А почему?
— Если коротко, мы с другом исповедуем очень строгую религию, которая категорически против смертей, если их можно избежать. В том числе это касается всех животных, включая домашний скот и рыб.