Грызун). Советские танковые войска и авиация в первых сражениях понесли потери, но советская военная промышленность не разрушена авиацией противника и не захвачена им. Крупнейшие в мире танковые заводы в Харькове, Сталинграде, Ленинграде не прекратили производство танков, и резко его усилили. Но даже не это главное.
В германской армии еще есть танки, но нет топлива для них. Еще остались бронетранспортеры в пехоте и тягачи в артиллерии, но нет топлива для них. Еще остались самолеты, но нет топлива для них. У
Германии мощный флот, но он не в Балтийском море. Если он тут и появится, то не будет топлива для активных операций. В германской армии тысячи раненых, и их надо вывозить в тыл. Есть санитарные машины, но нет топлива для них. Германская армия имеет огромное количество автомобилей и мотоциклов для маневра войск, для их снабжения, для разведки, но нет топлива для автомобилей и мотоциклов…" ("Ледокол", с.337-338 (331-332]).
Говорите, нет топлива для танков, самолетов, мотоциклов и санитарных машин? А куда же оно делось? Румынские нефтепромыслы – вовсе не единственный источник нефти для Германии, но дело даже не в этом. Практически всю нефть у немцев потреблял флот, а не вермахт; немецкие танки, самолеты, тягачи, автомобили и проч. использовали синтетический бензин; именно поэтому те не ставили на танки дизели – тяжелые сорта горючего не изготавливались искусственно. Поэтому вырабатываемое в Рейхе дизтопливо шло во флот, а у нас даже на самолеты дизели пытались ставить… Кроме того, немцы почти год воевали без румынской нефти в конце войны! И советская военная промышленность в реальной войне за рассмотренный пока полутора- двухнедельный срок точно так же не была серьезно разрушена авиацией противника и не была парализована захватами, равно как и не прекратила производство танков, а резко его усилила. Что в результате произошло – мы знаем.
Что? Витюша ударился в большую стратегию? Тем хуже для него. Вот вам вопрос на сообразительность – а с кем теперь США? С началом советской агрессии, которая сорвала такое милое умиротворение
Гитлера, те силы в американской администрации и парламенте, позицию которых так удачно выразил в свое время сенатор Трумэн: "Если будет побеждать Германия, надо помогать СССР, если будет побеждать СССР – надо помогать Германии, и так до тех пор, пока они сами друг друга не перебьют", получила весомый аргумент в свою пользу. Сейчас советские войска движутся к территории Германии, значит, помогаем
Гитлеру. Все на борьбу с Большевистской Чумой!!! Вчера – Прибалтика и Финляндия, сегодня – Германия, завтра – мы? Нет Красной
Агрессии!!! Все на защиту Западной культуры и Западных ценностей от восточных варваров и вандалов!!! Демократия – прогресс, диктатура – загнивание!!! – сколько угодно подобных лозунгов и речевок, широко распространенных в США в годы "холодной войны" и "охоты на ведьм". А тут еще несколько десятков тысяч этнических немцев президента под бок толкают, мол, давай, помогай родине-то нашей. Гитлеры приходят и уходят, а Германия остается.
Конечно, до ленд-лиза для Германии, причем с гораздо большим желанием и куда более коротким и безопасным путем, чем в реальности в СССР, сразу дело не дойдет. Но коммунистов в США раз, два, и обчелся, а вот фашистских организаций, сильных и многочисленных, как минимум три. Кроме того, американо-германская торговля, и в мирное время не затихавшая, развернулась вовсю. Американские и немецкие суда через Атлантику так и шастают. Раз так – зачем Германии в
Северной Атлантике флот? И топлива теперь у фюрера по шею. А вот нескольких тысяч винтовок, проданных Сталину англичанами осенью 1941 года, ему сейчас ох как не хватает… И Лондон начинает раздумывать на предмет своего дальнейшего поведения.
IX. И, наконец – "большой финал":
"В августе 1941 года Второй стратегический эшелон завершил
Висла-Одерскую операцию, захватив мосты и плацдармы на Одере. Оттуда начата новая операция на огромную глубину.
Войска идут за Одер непрерывным потоком: артиллерия, танки, пехота. На обочинах дорог груды гусеничных лент, уже покрытых легким налетом ржавчины; целые дивизии и корпуса, вооруженные быстроходными танками, вступая на германские дороги, сбросили гусеницы перед стремительным рывком вперед.
Навстречу войскам бесконечные колонны пленных. Пыль за горизонт.
Вот они, угнетатели народа: лавочники, буржуазные врачи и буржуазные архитекторы, фермеры, служащие банков. На каждом привале – беглый опрос пленных. Потом НКВД разберется с каждым подробно и определит меру вины перед трудовым народом, но уже сейчас надо выявить особо опасных: бывших социал- демократов, пацифистов, социалистов и национал-социалистов, бывших офицеров, полицейских, служителей религиозных культов.
Миллионы пленных нужно отправить далеко на восток и север…
("Ледокол", с.338[332]). Все, пошла тупая суворовская лирика.
Что, уже август? На такой большой срок я не берусь угадать конкретный ход военных операций, хотя кое-что вполне вырисовывается.
Это ба-альшой котел в районе Кракова, в котором остались советские
5-я, 6-я и 26-я армии. Попытки снятия блокады слабыми силами 21-й и
16-й армий (около 2500 танков, KB и Т- 34 нет) не увенчались успехом, и фронт, в целом, стабилизировался.
Немецкие войска на основе предвоенных наработок готовят масштабное контрнаступление с территории Польши на Восток с тем, чтобы потом иметь возможность замкнуть окружение измотанных безрезультатными наступлениями советских армий севернее или южнее
Припятских болот. Только вот немецких сил после вероломного удара коммунистов не хватает, так что им в помощь в Хельсинки, Бухаресте,
Будапеште и пр. набираются новые части, поднимается национальный дух. Англичане за проливом – хлопают в ладоши: ой, как замечательно
– двое врагов дерутся!
А что до Англии – к кому же ей теперь податься? Со временем придется, как ни крути, с Гитлером договариваться. Фюреру, конечно, придется уступить англичанам кой-чего, если он захочет мира ‹Ему, вероятно, надо будет восстановить Францию в границах хотя бы 1913 г., вывести оттуда войска, сократить гарнизоны в Бенилюксе и т. д.
Англичане упрямы и не позволят Гитлеру отделаться прочтением пары своих старых речей о любви к Британии и признанием былых разногласий трагическими ошибками.›. Но британцам, с другой стороны, выгодно будет и поторговаться, ожидая неудач фюрера как повода для выдавливания уступок. Заодно моральное удовлетворение: не склонились перед фюрером, а одними только переговорами столько выбили. Если дела у
РККА пойдут ни шатко, ни валко, и фюрер действительно проявит волю к примирению с англичанами, а главное, предложит приемлемые условия, то Черчилль сочтет соглашение лучшим обеспечением баланса сил в пользу Британии, чем обоюдно опасное балансирование на грани войны.
"Всего этого не было? Нет, это не фантастика!
Нет, это было! Правда, не в сорок первом году – в сорок пятом"
("Ледокол", с. 339[333]).
Ах, вот в чем дело-то! Слона-то я и не приметил!!! Вернее не я, а автор всего этого ледоколистого боевого студня. Значит, в сорок пятом, а не в сорок первом? Так в сорок пятом немца мы уже три с половиной года мурыжили, он к сорок пятому-то уже совсем другой стал. Да и мы тоже за это время подросли, боевого опыта набрались, оружия понаделали, причем, не "ишаков" полотняных да Т-26 пехотных, а Т-34-85, ИС-2 да Як-3, Ла-7 и Ту-2, причем в войсках они были не как KB в сорок первом – из соседних дивизий на экскурсию ходили в часть, где два таких танка имелись, а практически повсеместно. И винтовки у нас уже не по одной на двоих имелись, а по три пистолета-пулемета ППШ да ППС, и танки немецкие, сильно в числе поубавившиеся, уже не "коктейлем Молотова" закидывали. Одним словом, сорок первый сорок пятому рознь! И не надо эти две разницы в одну кастрюлю забрасывать – можно отравиться.