Внимательно слушавший меня человек вдруг ни к селу ни городу начал говорить, как прекрасен юный принц, что ему подыскивают уже невесту, и вообще, как я отношусь к идее выйти замуж за китайского принца.
Я глупо хихикнула.
А он вдруг спохватился и спросил, сколько мне лет.
- Три года! – честно сказала я.
Он сквозь зубы выругался про себя.
И приказал подать нам конфет и сладостей. И спросил, люблю ли я играть в куклы.
Я сказала, что не люблю, когда меня закутывают и причесывают. У меня есть сестра, которая любит играть в куклы. И она старше меня на три года. И пожаловалась, что она не понимает, что мне скучно, когда меня закутывают и носят на руках, одевают в разные платья и баюкают, потому я ненавижу играть в куклы. И вообще считаю это гнусным издевательством над честью младших.
Он только хихикнул.
И сказал, что даст мне телохранителей, чтобы они меня защищали.
Я тоже хихикнула.
Он оставил тему кукол и поспешно сказал, что он не то имел в виду, куклы это игра, а вот у По зато будет громадное поместье, где можно будет, играя, применять свои знания.
С ним было так хорошо беседовать, он так жадно интересовался, и в нем чувствовался острый ум, что я похвасталась, что купила за свои карманные деньги громадное нищее имение к Северу от столицы и уже за неделю с чем-то привела его в относительный порядок, заставив все крутиться и вертеться. И даже похвалила трудолюбие китайцев, которые в отсутствие монет и малых цен на свой труд, вдруг развернулись вовсю и создали уже всего за неделю друг другу около тысячи мастерских... И что оно было удивительно нищее, а сейчас уже мне же предложили за него двойную цену, но я только смеялась, ибо там оказалась и руда, и старый золотой прииск, который с учетом новых технологий из Англии даст еще чудовищную прибыль, и чудесные места...
Китаец помрачнел, и, отойдя, тут же позвал слугу и куда-то послал.
Я удивилась.
А он продолжил расспрашивать... Когда вдруг подошел какой-то мужчина, и что-то ему подтвердил.
- Имение действительно продали две недели назад... – странно грустно улыбаясь, сказал китаец мне. – А я и не знал!
С ним было так интересно говорить, а мне после гибели японца было так грустно, и не с кем болтать, что тараторила с ним без умолку.
Внезапно мой взгляд остановился на одном из слуг. Хоть он был переодет, меня невозможно было обмануть.
Китаец спросил, что такое. И я, не подумав, привыкнув болтать с ним откровенно, брякнула, что видела его в тайном притоне для ночных убийц. И, хоть я быстро спохватилась, но было уже поздно – слово вырвалось, и его услышали.
И слуга тоже. Он понял, что он раскрыт, хотя и не понял как.
Резко развернувшись, он кинулся на китайца рядом со мной, выхватив откуда-то нож в мгновенном, почти невидимом прыжке. Он бы убил его с такой реакцией, если б принял в расчет меня, и обошел бы стороной...
Но я, оказавшаяся обойденной вниманием и оскорбленной, просто ударила его ножом под сердце, ибо он прыгнул прямо возле меня.
Китайца облило кровью обидевшего меня человека. Если б он убил китайца, то придавил бы и меня. Только самозащита.
А я долго смотрела на испорченное кимоно и вздохнула. Опять папá скажет, что я неряха...
А потом посмотрела на убитого и тяжело вздохнула.
- Теперь меня не пустят в притон убийц... – печально сказала я. – Новости все равно разнесутся...