- Срок девять недель. Уже поздно для аборта. – говорила она.
Аборт?!! – яростно взорвалось в мозгу. – Kакой нахрен аборт?!!
Я заставил себя дышать, чтобы усмирить адреналин злости в венах, который вызвали эти ужасные слова, и постарался размышлять рационально.
- Это то, чего бы ты хотела? Сделать аборт?!!
Конечно, она слишком юна, чтобы стать мамой, ей всего восемнадцать лет. Да и наше материальное положение весьма шаткое. Но аборт...
Лена, уже не сдерживаясь, зарыдала, пряча лицо в узких ладонях, а я поспешил обхватить ее своими руками.
- Не плачь, милая. Я знаю, у нас не все так гладко, но я сделаю все, чтобы изменить эту ситуацию.
- Прости меня, Дим. – рыдала Лена, содрогаясь в моих объятиях. – Я… поздно это обнаружила. Я знаю, что еще рано для детей, и если бы я…
- Так, любовь моя. Прекратить потоп. – резко сказал я, не забывая при этом нежно гладить по спине. – Ты участвовала в зачатии не одна, помнишь? Я тоже там был. Так что хватит казнить себя. А кроме того, с чего бы я не хотел детей. Если я и хочу ребенка, то чтобы его родила мне ты. Да, нам придется сложно, но…
Моя девочка внезапно затихла.
- Так ты не злишься?..
Я удивленно посмотрел на ее заплаканное лицо.
- С чего бы я злился?
Она отвела глаза и пожала плечами. Я же решил отвлечь ее и заодно уточнить подробности. Сделал пару шагов к кухонному уголку, усадил свою любимую девушку к себе на колени и начал задавать вопросы.
- Как давно ты знаешь?
Она, все еще икая, прохлюпала:
- Неделю.
- Неделю?!
- Я боялась тебе сказать... – попыталась оправдаться Лена, что опять вызвало у меня недоумение.
Я легонько прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке.
- Лен, мы теперь семья. Маленькая, но семья. Ты не должна бояться меня.
Она все равно не осмеливалась смотреть на меня.
- Тебе пришлось отказаться от много, чтобы… быть со мной. Последние месяцы были тяжелыми для тебя, а тут еще… ну, ты понимаешь.
И хотя ее речь была малосодержательной, но да, я Лену понял. Просто привык, что это мой крест, и не подумал, что она находится в таком же эмоциональном и физическом напряжении, что и я. А моя девочка в нем была. И ей было ничуть не легче, чем мне.
- Что ты имела в виду под словами поздно обнаружила? Ты только сейчас поняла, что у тебя задержка?
Странное существо моя девушка. В который раз покраснела и отвела глаза, утупившись взглядом в свои крепко сплетенные пальцы, которые я поспешил накрыть своей рукой.
- Ты посчитаешь меня дурой, но да, я слишком поздно поняла, что у меня задержка. Утром учеба, вечером написание рефератов, приготовить ужин и желательно сделать заготовки на завтрак. Все так завертелось… А кроме того, пару недель назад я простыла, вот и списала задержку на болезнь. У меня так было раньше...
Пока она говорила, я поглаживал ее пальчики, пытаясь хоть как-то ее успокоить, и невольно улыбнулся, когда Лена переплела свои пальцы с моими.
- Ты умница, Ленчик. Такая заботливая, такая старательная… – с гордостью произнес я, пока в очередной раз мой мозг не пронзила жуткая мысль. – Срок девять недель, значит…
Лена почувствовала мою дрожь, подняла руку чтобы погладить мой затылок в защитном жесте.
- Да. Мы зачали его в… тот первый раз.
Я застонал и с раскаянием прижал свою любимую к себе ближе.
- Можешь ли ты простить меня? За то, что наш малыш был зачат таким образом?
Лена, как лиана, плотно обвилась вокруг меня.
- Мне не за что прощать тебя. Я сама была виновата.
Мое тело напряглось в немом протесте, но моя мудрая девочка уловила и эту перемену.
- Мы договорились оставить все в прошлом, вот пусть оно там и остается. Не нужно об этом думать.
Мои плечи немного разжались. Она на сто процентов права. Мне нужно думать о том, как обеспечить свою семью.
Глава 5
Работу грузчиком при таких обстоятельствах я бросить не мог. Теперь утром я ходил на пары и чаще всего я там спал, затем к Ваньке в офис, а ночью шел на базу. Несколько ночей, когда я приходил, Лена просыпалась и делала попытки проскользнуть на кухню, чтобы разогреть еду, но я каждый раз ловил ее и укладывал в постель.
Стажировка у Вани проходила туго. Я с таким трудом запихивал в себя новые знания, а они с такой же легкостью быстро выветривались из моей головы. Ванька ничего не говорил, не упрекал меня. Он вообще оказался спокойным пацаном, но даже он через две недели психонул и вылетел на курилку. Уровень его раздражения я осознал только вспомнив, что Ванька не курит.