В-третьих, по рассказу мага выходило, что на караван, шедший всем скопом из приграничья, напали. Причём не обычные разбойники. Обычные то романтики большой дороги на такой большой торговый караван, тем более из приграничья не нападут никогда. Не рискнут просто. Ведь ребята что из Ближнего пограничья, что из Дальнего были хоть и суровыми, но зато с весьма специфическим чувством юмора. А самой классной шуткой у них считалось поймать грабителя живьём, желательно невредимым, раздеть, а затем аккуратно вспороть ему брюхо. После чего вытащить оттуда, из брюха, кишки, тоже аккуратно. А затем кишки надрезать, прибить гвоздями к ближайшему дереву и тыкать бандиту копьём или зажённым факелом в задницу, чтобы он вокруг этого дерева ползал, наматывая на него собственные внутренности и сопли. А из памяти баронессы я узнал, что Бьёрн и сам так не против был развлечься. Взглянув на его рожу, понял, что это правда. В общем, классный тамада. И конкурсы у местных интересные. И даже от участия в них просто так не откажешься. Хотя насколько я помню из каких-то земных романов, претендующих на некоторую историческую достоверность, наши родные, земные пираты тоже так в своё время развлекались…
В общем, к чему это всё? А к тому, что нападавшие явно не были простыми разбойниками. В пользу этого ещё говорил тот факт, что повозки и дружина барона Хьёдварда ван де Маро вынужденно задержались в пути. Так как у нескольких из них по какой-то неведомой причине треснули оси. А у двух телег даже колёса отвалились. Сепал клялся и божился, что магией тут и не пахло. А, значит, диверсия на физическом уровне. Бьёрн помрачнел. Он то и отвечал за общую безопасность пути и каравана. Маг же отвечал за поддержку магическую.
Но самое интересное, что до этого проблем никаких в дороге не намечалось. И вдруг случилось. Как раз ровно на перекрёстке, ведущим в местный дрянной городишко, приют контрабандистов и воров. Да и городишком то этот посёлок под названием Рертон назвать язык поворачивался весьма и весьма условно. Соответственно, караван ушёл дальше с обещанием подождать отставших на следующей точке привала, километрах в пятидесяти от места последующих событий. Ждать обещали не больше суток. Это стандарт для всех местных объединённых караванов.
Пока оси меняли, пока лошадей, словно что-то предчувствующих, успокаивали, пока колёса новые ставили, Бьёрн не был спокоен. Он удвоил патрули баронской стражи вокруг ремонтирующегося наспех каравана и разослал их с чётким приказом выслеживать и искать что-либо подозрительное. Именно эти стражники погибли первыми. Причём расправа была коротка и жестока. Сначала удар магический, затем ливень стрел. Выжил едва ли каждый десятый.
Остатки патрулей отступили к телегам, под защиту собственного мага, где и приняли свой последний бой. И всё бы у атакующей стороны получилось. Мага связали боем пару магов послабее его, это по словам самого Сепала. Ядро из самых верных и сильных дружинников во главе с Бьёрном отчаянно билось против таких же крутых рубак, как и они сами, не уступающих баронским ни в выучке, ни в снаряге. Баронесса, к слову, будучи далеко не самой слабой целительницей, хоть и не вступившей в полную силу и плохо обученной, помогала защитникам, чем могла. Всё бы получилось… Но. Напавшие просчитались. Удача в этот день была на стороне людей барона. Последними в большом караване шли торговцы и дружинники соседа барона ван де Маро. Видать, их старший, такой же, к слову, матёрый волчара, как и Бьёрн, тоже почуял неладное. И, справедливо рассудив, что большой караван в случае чего, итак, отобьётся наличными силами, отрядил аж половину своей дружины с приказом: «Проверить, а что там у соседей». И сам же этот отряд возглавил. И оказался прав. Звериное чутьё не подвело опытного волка и в этот раз.
В общем, получилось, как в разных эпичных романах – тяжёлая кавалерия вовремя пришла на помощь. И как водится, в самый последний момент. Сходу лихо врубившись в нападающих, конная дружина фон Ванора (так звали начальника охраны соседского каравана) начала рубить и колоть налево и направо. Походя тупо затоптав одного из магов нападавших. Тот даже пикнуть не успел. Нет, не потому что был слаб или невнимателен, а потому что был занят боем с другим, превосходящим его по силе, магом. Хотелось бы сказать, что нападающие, видя, что к защитникам пришла помощь, обратились в бегство. Но нет. Парни бились яростно, бились отчаянно. Задорого продавая собственные жизни. Никто не отступил, ни одна сволочь не побежала.