Я откинулся на подушку. А голосок у моего нового тела, что надо. Он мне и в прошлый раз понравился, а уж в гневе тем более. И откуда только силы взялись?
А на Сепала было больно смотреть. Казалось, он постарел ещё сильнее. Сгорбился, синяки под глазами проступили отчётливее. Глаза подозрительно влажные. Да нет, не может такой стальной дед плакать. Устал просто сильно. Все на нервах, постоянные атаки, чего ещё ждать – не известно.
- Развоплощу, дух.
Впрочем, прозвучало это не убедительно. А меня какая-то бесшабашность накрыла:
- Давай, валяй, маг. Всё равно мне тут не нравится. Только появился, а всё уничтожить норовят. Барону сам доложишь, как посчитаешь нужным.
И, зажмурившись, я приготовился снова нырять в спасительные объятия тьмы.
- Ты, прав, Алехандро, во всём прав. Я, старый кичливый дурак баронессу не уберёг. И второй раз оплошал.
Э, старый, чё за рефлексия и самоуничижение? Но перебивать не рискнул. Выговорился, наверное. А маг продолжал:
- Я же Эйлер с самого детства растил. Учил, готовил, радовался вместе с её отцом, когда узнал, что она одарённая. Не всем детям, даже благородных родов, дар магии доступен.
Вот тут он не врал. Память баронессы вернулась полностью. И если раньше она была для меня чем-то вроде расшаренной папки с большим объёмом разнообразных файлов, но расположенной вроде как на чужом компе, то сейчас это уже была моя папка. Типа как скачал, пролистал и всё усвоил. Расклад был таков, что у барона было два сына и две дочки – мои сёстры и братья. Старший брат, Ранд ван де Маро, наследник рода, имевший дар к магии, был недавно убит на дуэли в этом самом магическом университете. Причём подробностей, убитому горем, барону не сообщили, отделавшись официальной бумагой из серии: «Всё по закону. Всё по Кодексу Чести. Соболезнуем вашей утрате».
И пока маг предавался воспоминаниям, я занимался практически тем же самым – усваивал память баронессы. Что там дальше с моими родственничками? А дальше шла моя старшая сестра – Шейрин. Неодарённая, зато красивая. И умная, что для женщин пограничья, в отличие от изнеженной столицы, редкостью не являлось. Глупые и слабые в пограничных баронствах не задерживались. Банально не выживали. Ну и самый мелкий в семье – мой младший брат Браг ван де Маро. Сейчас ему даже семи не исполнилось. Шейрин не так давно выскочила замуж за старшего сына нашего соседа – Амфрида де Косилая. Причём по любви, что в моих новых родных краях не являлось такой уж большой редкостью. И сейчас они ждали ребёнка. Вот так я скоро стану тётей.
Короче, старшего сына в семье больше нет. Старшей дочери тоже, она ушла в другой род, хотя её наследник может претендовать на земли деда. Так что, сестрёнка, скорее всего, тоже может быть под ударом. Младший сын ещё слишком маленький и объективно слабый. Оставалась только баронесса Эйрин ван де Маро. То есть я. И, кстати, по законам Вольных баронств, как иногда ещё именовались Приграничные баронства, я вполне мог наследовать своему новому отцу. Даже будучи девушкой. Вывод был неутешителен для ребёнка двадцать первого века, начитавшегося книг и насмотревшегося кучи фильмов – род ван де Маро планомерно вырезали. И если до самого барона ещё не добрались, то до его детей уже. И я следующая на очереди. Точнее, следующий. Тьфу ты! Как бы действительно шизу не схватить.
А маг тем временем закончил с рефлексией, встряхнулся и уже внимательно на меня смотрел:
- Алехандро, у нас с тобой будет серьёзный разговор. Времени ждать, пока тело баронессы, ставшее теперь твоим, полностью поправится, нет. И запомни, от твоего выбора зависит твоё будущее. И будущее всего вольного баронства Маро!
Старик не удержался-таки от пафоса. Да срать мне на будущее какого-то занюханного баронства. А вот на своё нет. Так что послушаем, что там мне скажут.
Сепал видимо понял, что сказал лишнего и тут же вышел из ситуации:
- Понимаю, что на баронство тебе плевать. Но на себя то точно нет. И так уж сложилось, что урождённая баронесса Эйлер ван де Маро теперь ты. И от благополучия баронства может твоё будущее тоже зависит. Ведь безземельная аристократка и аристократка-наследница это две большие разницы.
- Да, - я не удержался от колкости, - безземельная аристократка никому не интересна, а значит, и убивать её не станут.