Он поравнялся с нами. Даже не думала, что начальство так быстро выпустят из зала заседаний директора некоторых департаментов. Надеюсь, он не очень много слышал и видел… Не хотелось бы почему-то, чтобы этот человек знал обстановку в моей семье. Хотя, если захочет, желающие посвятить найдутся. Что-что, а языки почесать у нас любят.
— Да, конечно, — соглашаюсь я.
И босс, даже не глянув на Семена, слегка кивнул мне и, направившись к своему кабинету, добавил:
— Жду вас.
— Откуда ты его знаешь? — наклонившись ближе, с требовательными нотками шепчет Семен.
Ясно. Выходит, сильно зацепило, что я знаю нового владельца компании? Какая досада! А думал он осведомлен больше…
— Виделись однажды, — неопределенно отвечаю, не желая вдаваться в подробности.
Волынский тоже не уточнял ничего на совещании.
— Где и когда? — не унимается Семен, перегораживая мне путь.
— Семен Григорьевич, вы уже приступили к обсуждению недостатков работы вашего отдела? Такое рвение похвально… — с сарказмом произносит Волынский, уже из кабинета, дверь в который оставил открытой.
Семена это отрезвило. Отступает от меня, и я иду в кабинет босса.
* * *
— Проходите, располагайтесь, Вероника Андреевна, — жестом руки приглашает Волынский, закрыв за моей спиной дверь. — Хотите кофе?
— Нет, спасибо.
Занимаю удобное кресло напротив письменного стола босса. И он, ни на секунду не сводя с меня глаз, идет к своему, но садиться не спешит. Вальяжно оперевшись локтем на спинку кресла, рассматривает меня с легкой ухмылкой.
И от этого взгляда становится дико не по себе. Я что, биоматериал под микроскопом, в самом деле?! Или он думает это приятно, когда на тебя глазеют так нахально? Да? Ладно, отвечу взаимностью!
Откинувшись на спинку, что позволяет мне выглядеть более расслаблено, устанавливаю зрительный контакт с Волынским. Глаза в глаза. Моргаю даже через раз! И с легкой улыбкой на губах. Так и смотрим друг на друга, молча. Между нами будто соревнование началось: кто первым взгляд отведет. Но я сдаваться не собираюсь! Ощущаю, что после этой мысли непроизвольно чуть выше вскидываю подбородок, вроде как с вызовом.
Реакция Волынского не заставила себя ждать. Замечаю, как одна его бровь чуть приподнимается вверх, вроде с удивлением… Или мне показалось? А ухмылка становится шире, постепенно переходя в откровенное веселье.
— Может, и мне расскажете, что вас так веселит? Или вы позвали меня, чтобы просто посмотреть? — не смогла-таки удержаться от вопроса.
— Расскажу, — снизав плечами, сел в свое кресло. — Просто подумал, как нелепо смотрелась бы такая яркая, характерная личность, какой являетесь вы, с фамилией Свистунова, — и, едва договорив, откровенно заходится смехом.
Вот же… Нашел повод для стеба! Прямо чувствую, как у меня губы напрягаются со злости! А он, как будто специально! Словно внутрь меня заглянул и считал раздражение от этой идиотской фамилии, чтобы подкалывать теперь. Хотя нет, не подкалывать — бесить, блин!
— Думала, у вас серьезные вопросы ко мне, а вы всего-то фамилию моего мужа хотели обсудить… Его бы и вызвали, — беру себя в руки и отвечаю максимально спокойно.
— А разве это пустяк? — наиграно хмурит брови. — Если жена пренебрегает фамилией мужа, это очень серьезно…
— Это не пренебрежение фамилией мужа, а уважение к фамилии моего отца. Так уж вышло, что сыновей у него нет. Вот я и решила, что не буду менять фамилию после замужества, — грациозно развожу руками.
Не могу сдержать улыбку, так довольна я собой! А что? Более чем логичный аргумент, и не придерется теперь. По крайней мере, так я думала…
— На мой взгляд, компромиссом была бы двойная фамилия, — отвечает с таким видом, словно удачный шахматный ход сделал.
Но и я не отступаю!
— Длинная двойная фамилия — это не очень удобно, — делаю ответный ход.
— Ну да… И Синичка все-таки красивее, чем Свистунова, — чуть улыбнулся, явно пытаясь сдержать очередной приступ смеха.