И, судя по ее серьезному виду, спорить — смысла нет. Что ж, может, не поем, так хоть развеюсь.
* * *
— Никуля, — обратилась ко мне Люда, когда принесли наш заказ.
По дороге в кафе девчонки болтали без перерыва на разные темы. Наверно, ожидали, что и я активно включусь, но мне не до… Собственно, не до чего-либо, уж слишком собственная личная жизнь захватила сознание… Вот подруги, видимо, и решили, что пора дергать меня напрямую.
— Ты не хочешь с нами поговорить? — задает наводящий вопрос Света, сканируя меня взглядом.
— Правда, Ника, мы же свои люди, всегда поможем и поддержим. И мы никогда никому ничего не расскажем, — уговаривала Люда.
— Мы же видим, насколько тебе тяжело в последнее время. И, кажется, с появлением Волынского все только усложнилось… — постукивая ноготками по столу, рассуждала Светлана.
— Ника, честное слово, мы отбивали все сплетни, как могли, всегда тебя защищали, не первый день ведь знакомы, знаем тебя. Но после сегодняшнего… Что происходит? — округлила глаза Людмила.
— Нет, ну в самом деле, уже даже я верю, что что-то происходит, после увиденного… Вы вместе в архиве были, и там что-то произошло? — опять добавила Светлана.
— Ой, девочки! — прячу лицо в ладошках. — Я и сама до конца не понимаю.
— Давай разбираться, — предлагает Света. — Волынский к тебе клинья подбивает?
— А Семен что? — тут же подключается Люда.
Блин! Прямо допрос! Еще бы лампой в глаза светили!
— Семен периодически истерики устраивает. Боится, что охмурю Волынского, и тогда ему повышения не видать, — откровенно рассказываю подругам.
— А ты не пробовала с ним поговорить? Объяснить, что это тебя охмуряют? — с сочувствием во взгляде спрашивает Людмила. — Пусть пойдет, поговорит с ним! Так, знаешь, как мужик с мужиком, — сжала кулак.
— И я ему сегодня то же самое предложила, — выдыхаю.
— А он прям побежал! — не скрывает скепсиса Света. — Я вам не рассказывала, как моя двоюродная сестра развелась? — посмотрела на нас по очереди. — Короче, она работала барменом одно время. Ну и к какому-то парню не пришла девушка на свидание, а тот с цветами. Куда букет девать? Подарил первой встречной, то есть, ей. Приходит моя Катька домой с розами, а ее Петруша ни мур-мур! Она сначала обрадовалась, что доверяет ей и все такое, а потом все же задумалась, чего это он даже не спросил? Решила проверить. Стала задерживаться после работы, типа переписываться с кем-то… Достала свою заначку, которую на отпуск откладывала, и купила новый телефон, ничего не говоря мужу. Вопросов опять никаких. Катюха не сдается, берет кредит и покупает цепочку золотую, серьги с брюликами! А Петруша молчит. Она уже подумала, что, может, не заметил… Одалживает деньги по своим подругам, которых муж не знает, и приходит домой в шубе! И что вы думаете? Да, Петя молчал. Тогда она не выдержала. Кулаком по столу — и спрашивает, неужели ему совсем все равно? А этот дундук говорит: «Так в семью же приносишь, а не из семьи». Вы представляете? То есть, кто и за что жену спонсирует, ему пофиг! — взмахнула эмоционально руками Света.
— Ну а при чем тут это к нашей Веронике? — помотала головой Людмила.
— А притом, что ее Свистунов, точно как Петруша. Вот мне и интересно, как долго Ника будет проверять, насколько она дорога своему мужу? — поясняет подруга смысл аналогии и впивается в меня взглядом.
— Света, я не проверяю. Я… сама не знаю, какого лешего Волынский ко мне пристал и что ему нужно, — объясняю.
— Я и не говорю, что ты специально что-то делаешь. Я о том, что эта ситуация, как лакмусовый лоскуток для твоих отношений с Семеном, — поджала губы Света.
— Да, Никуся, тут соглашусь, — вздыхает Люда.
— Приблизительно такие умозаключения и у меня появились сегодня. Хотя давно уже что-то смущало, отталкивало… Девочки, мне кажется, мы совсем чужие. Куда все делось, что объединяло нас? Упустила я… — делюсь с подругами.
— Только самоедством заниматься не нужно! — жестко перебивает Света. — Над отношениями двое должны работать. И если сравнить, как ты все это время относилась к мужу, а как он к тебе…
— Такой уж человек… — многозначительно скривилась Люда.
— Тяжело это все, — отвожу глаза.
— И что делать думаешь? Так нельзя дальше, — подводит черту Света.