И он сделал, как грозили сказочным героям сказочные великаны – на одну ладонь посадил, а другой прихлопнул.
Я сдавлено пискнула. Не каждый день твою куклу-вуду, сделанную из твоей же ауры, плющат у тебя на глазах.
- Не бойся, - через обычную галантность Нэроя проступило раздражение. – Я просто втянул ее в свою ауру. Через ладони это сделать проще всего. Я же именно руками ее вылепил. Теперь будешь ждать. Тебе не надо присутствовать при остальных действах. Я рассчитаю день и час твоей смерти и позвоню тебе. Ориентируйся на… дни с тринадцатого по семнадцатый от сегодня. Потом скажу точнее. К назначенной дате будь готова.
- Фразу скажи, - напомнила я. У меня вдруг стремительно стало портиться настроение. Встретились две реальности, угу. Для одной эта встреча – сплошная печаль. Понятное дело, что для моей. А вот другая реальность, та, что магический мир, даже не заметит, что я потопталась на пороге.
- Какую? – удивленно спросил житель магического мира.
- Кодовую, или какую-то в этом роде. Ты обещал сказать, что за существа Теро и его кхм… средние научные сотрудники.
- Ах, эту! Нет, заранее тебе знать не надо. В нужный момент я тебе все скажу. Давай уже доставлю тебя в торговый центр, а то лягу и усну прямо здесь. Мне не привыкать, а ты в одиночку и до лифта не доберешься. И чего доброго покалечишь моего ассистента. Можешь с ним не прощаться.
Глава 8. Эльфийка-хиромант и зимний суп. Как потопали, так и полопали, в общем
В таких случаях принято, вроде бы, говорить «и потянулись дни томительного ожидания». Но только не в моем. Пару дней я просто боролась с искушением рассказать все, вернее, ту часть, которая не касалась моей скорой псевдо-смерти, Данке. Представляю, как бы она хохотала над ревнивым скелетом Эдиком! Но, увы. Какой бы умной и понимающей ни была моя девочка, она всего лишь шестилетняя малышка. Значит, может невзначай проболтаться о маминых приключениях. А с такой информацией, да в случае моей смерти и воскрешения уже не требуется быть Шерлоком Холмсом, чтобы сложить два и два. Вообще-то я сама планировала уйти в глухую несознанку – ничего не ведаю, не разумею. Почувствовала себя плохо, очнулась (где мой гипс?) уже объятиях (или это я зря губу раскатала?) скорбящего супруга. Изучайте что хотите, а лучше оставьте бедную женщину в покое, изверги. Как-то так.
Потом я получила небольшой заказ на студийную съемку от удивительно красивой семьи. Вернее, красоту семейству обеспечивали мама-эльфийка и одна из дочерей-двойняшек, ее уменьшенная копия. Папа был человеком без суб-расы, рослым дядькой, груболицым, курносым, эдаким повзрослевшим и поумневшим рязанским ванькой, с ранней сединой в темно-русых волосах. На него до смешного походили вторая дочка и старший ребенок – мальчик лет восьми.
Бюджет на фотосессию они заложили очень приличный, поэтому я исполнила свою давнюю мечту – перед смертью, хаха! А именно - на полтора часа арендовала студию поблизости от центра. При желании можно было сделать кадры на фоне окна с видом на златокупольный собор и реку.
О-оо, да! В студии были широченные окна в пол, выходящие на восток. А еще обычный набор подушек-игрушек-букетов и - самое главное, очень мало используемое - старинное кресло, эдак середины девятнадцатого века. Резное, обитое потертым и лоснящимся длинноворсным бархатом - "плюшем". Оно постоянно фигурировало в рекламе студии, но крайне редко - на сессионных фотографиях в этом интерьере. Возможно, клиенты попросту брезговали "старой рухлядью". Эльфийская мама смешанного семейства по имени Иземиль показалась мне не той, что будет воротить нос от настоящей вещи из старой эпохи.
Так, собственно, и вышло. Дана, по случаю "ассистирования на настоящей съемке" прогулявшая детский сад и троица человеко-эльфийской малышни весьма дружно копошились в углу. Кстати, заваленном всякими интересностями типа бутафорских коробок и настоящих симпатичных плюшевых мишек. Пока дети осваивали реквизит, Иземиль осматривала студию. И задержалась именно у кресла.
- Потрясающе, - она всплеснула руками, длинные чуткие уши ее затрепетали. - Это же не бутафория? Я хочу! Хочу в нем посидеть, Олеандра, уже можно?
- Конечно, - я не удержалась и рассмеялась в ответ на такую непосредственность.
Она взобралась туда, расправила оборку на платье... Я чуть не ахнула.
Эльфийка, гибкая, легкая и тонкая как ленточка (это при трех детях-то!) замирала, жемчужно светилась на темном бархате, казалась беззащитной и трогательной в слишком просторном для себя кресле. А ее муж Арсений... ха-за, если Иземиль обеспечивала красоту, то отец семейства отвечал за артистизм.