— Ну знаешь, мне моя физиономия пока нравится!
— Да ты ее разве видишь! Сидишь целыми днями уставившись в монитор!
Помолчали. Машина притормозила на светофоре. Тихо канючила музыка в салоне.
— Это «Ногу свело»? — спросил пассажир.
— Нет, это «Текила-djazzz». Тоже мне специалист…
Машина плавно тронулась с места.
— После этого въезд в любую приличную страну будет заказан, — упорствовал пассажир, возвращаясь к разговору.
— Какого хрена тебе в тех приличных странах? — возмутился водитель. — Чего ты в них забыл? Есть куча нормальных государств, которые будут счастливы принять приятных молодых ребят с мозгами и с туго набитыми карманами, — Аргентина, Чили, Бразилия, почти вся Африка, Юго-Восточная Азия, острова! Это же почти полмира! Выбирай любой континент и наслаждайся жизнью. Можешь построить себе дом и заняться разведением павлинов, можешь купить нефтяные вышки и стать бизнесменом — тогда все вокруг вообще заткнутся в тряпочку.
— А хватит на нефтяные вышки-то? — иронично спросил пассажир.
— Это уж как постараемся!
— Говорят, ФАПСИ сейчас отбивает все попытки проникновения на серверы.
— Ерунда, глушилку поставим.
— Хорошо бы найти своего человечка в банке… — осторожно намекнул пассажир. — Вернее будет.
Тем временем машина подъехала к кольцевой автодороге. Водитель задумался, почесал за ухом и нехотя произнес:
— Есть у меня такой человечек на примете…
— Откуда?
— Одна знакомая трепала, у нее племянница в «Прима-банке»…
— Это не очень большой банк.
— Да, зато у него большие связи с иностранцами.
— А какой там «софт» стоит?
— Черт его знает!
— Хорошо бы узнать, прежде чем начинать дело… Не всякую систему можно достаточно быстро и качественно взломать…
— Для этого нам и пригодится эта девчонка. Пара встреч, цветочки подарить, переспать — и все, что хочешь, у нас в кармане! Может быть, удастся даже пароли из нее вытянуть.
— Знаешь, впутывать девчонку в это дело…
— А что такое?
— Несерьезно это как-то… Кроме того, бабы не умеют язык за зубами держать. Если попадемся — через нее мгновенно на тебя выйдут. После пяти минут допроса.
— Плевать! Меня-то уже в этой стране не будет!
— Это еще неизвестно…
Помолчали. За окном мелькали зеленые елочки, облетевшие голые деревья, рыжий ковер опавшей листвы на земле, пятна подтаявшего снега.
— Кроме того, девчонку могут за решетку посадить, да вообще жизни лишить за выдачу служебной тайны.
— Бред какой-то!
— Да нет, точно… Если банк контролирует бригада братков, то они церемониться не будут.
— Ладно, я узнаю, кто у «Прима-банка» «крыша».
— Лучше найди какого-нибудь знающего мужика, — посоветовал пассажир.
— Тебе что, девчонку жалко? Да ты ее даже ни разу не видел!
— А ты видел?
— Видел!
— Ну и как?
— Классная девка! Мне будет приятно выполнить свою часть работы, — ухмыльнулся водитель.
— Мужика бы найти, — упрямо твердил свое пассажир.
— Ну найдешь ты его, ну и что? С какой стати будет он тебе свои секреты выкладывать? За красивые глаза? Он тоже может и с работы полететь, и жизни лишиться!
Пассажир вздохнул:
— Ладно, делай как знаешь… Я набросаю тебе примерный список вопросов, будешь из нее вытаскивать потихоньку. Только учти, она может оказаться далеко не дурой и догадаться. Будь осторожен!
— Ладно, не учи…
— Ответы запоминай дословно, а лучше бы все ваши базары на диктофон писать, чтобы потом вопросов не было.
— Как ты себе это представляешь, интересно? Мы с ней лежим в постели… Я ее спрашиваю, она отвечает, а на самом интересном месте я ей говорю: «Прости, милая, погоди чуть-чуть, мне надо кассету перевернуть». Прикинь!
— Думай сам, — вздохнул пассажир. — Я больше в это дело не лезу. Это твоя часть работы.
Снова помолчали, машина резво бежала по шоссе, порывистый ветер бросал на лобовое стекло ржавые березовые листья, и они порой намертво приклеивались к стеклу, цепляясь за «дворники».
Вскоре машина въехала в Славгород.
После разговора лечащего с завотделением дозу Ивану увеличили. К старому препарату добавили еще новый, неизвестный. Чудовищный коктейль нейролептиков бушевал в крови, обессиливая тело, делая все его движения словно бы происходящими в безвоздушном пространстве сна. Порой ночью ему казалось, что он встает с постели, осторожно приоткрывает дверь палаты — она почему-то не заперта, сторожко озираясь, выходит в коридор, где на сестринском посту спит над чулком старенькая нянечка в очках с увеличительными линзами. Крадучись, он проходит коридор, бесшумно отжимает язычки замков — петли двери скрипят, медленно отворяясь в ночь. В лицо дышит пряный воздух воли — то ли это морозный обжигающий дух зимы, то ли тоскливая горечь осеннего увядания… А может быть, мартовский дурманный запах почек или летний травостойный дух? Ведь он не помнил, не знал или не хотел знать, какой сейчас месяц, какое время года.