Нийкс почесал подбородок, не зная, как много ему следует ей рассказать. Он знал, что она не успокоится, не получив должного ответа, но в то же время не хотел, чтобы она проявляла излишнее любопытство. У нее была жизнь, к которой ей нужно было вернуться, и, хотя он был благодарен Библиотеке за это воссоединение — более благодарен, чем мог выразить словами, — ему также приходилось быть осторожным в своих словах, иначе он рисковал, что она потребует участия. Последнее, что ему было нужно, — это беспокоиться о том, что она будет сопровождать его из-за какого-то ложного чувства долга, подвергая себя опасности, совершенно не задумываясь о последствиях. Те дни остались позади, и он был полон решимости убедиться, что так оно и останется, даже если ему придется связать ее Моксирилом и самому протащить сквозь картину. Позже она сможет простить его.
Но если он правильно разыграет карты, в этом не возникнет необходимости.
— Я и сам не до конца понимаю, — медленно начал Нийкс, быстро решая, что он скажет, а что нет, — так что у тебя будут вопросы, которые есть и у меня. Но что я знаю точно, так это то, что Библиотека привела меня сюда.
Алекс нахмурилась.
— В эту картину? — Она бросила взгляд поверх скал на город, прежде чем снова повернуться к нему, и ее морщинка меж бровей сменилась недовольством. — Ты застрял здесь, как Эйвен? Или, подожди, ты что, как мстительный дух, посланный сюда, чтобы мучить его? — Она нахмурилась еще сильнее и пробормотала: — Не похоже, что Библиотека стала бы так поступать.
— Не дух, — сказал Нийкс, уклоняясь от других вопросов. На этот раз он ткнул ее в ребра. — Из плоти и крови, помнишь?
— Но ты сказал, что все еще, ну, мертв.
Он кивнул, с удовлетворением отметив, что тени не вернулись, скорее всего, потому, что она была слишком поглощена замешательством.
— Да, — подтвердил он. — Если бы ты попыталась забрать меня с собой в фойе Библиотеки, то пришла бы без меня. Я больше не могу входить в мир живых. Но здесь, — он указал на искусственный пейзаж вокруг них и махнул рукой, указывая за его пределы, — это совсем другая история.
У Алекс округлились глаза.
— То есть ты хочешь сказать, что живешь в Библиотеке, а не за ее пределами? Что-то вроде… временной аномалии? Или пространственной аномалии? Или, может быть…
— Эй, не загоняйся, — перебил Нийкс, и его губы дрогнули. — Не думаю, что нам нужно навешивать на это ярлык, особенно учитывая мои уникальные обстоятельства, в которых я воскрес из мертвых, но в то же время и не совсем. Но да, насколько мне известно, то, что ты сказала, правда. Пока я остаюсь в пределах защитной границы Библиотеки — не только на этой картине, но и в любом другом месте Библиотеки — я могу оставаться в этом состоянии.
— Но почему? — спросила Алекс, снова хмурясь и вопросительно глядя на меня. — Повторяю, я не так уж и рада тебя видеть. Очевидно. Я просто… не понимаю, как такое вообще возможно?
Нийкс пожал плечами, но теперь он был особенно осторожен в своих словах.
— Ты уже знаешь, что Библиотека находится вне времени, не говоря уже о том, что она, помимо всего прочего, является мостом между мирами. Я не могу объяснить то, чего не понимаю, — временные аномалии, пространственные аномалии, эти вещи недоступны даже мне. Но ты, как никто другой, знаешь, что Библиотека полна загадок. Неужели так трудно смириться с тем, что есть ответы, которые мы, возможно, никогда не получим?
Очевидно, ей было слишком тяжело это принять, потому что она уперла руки в бока, а когда заговорила в следующий раз, то обращалась не к нему.
— Прости, Библиотека? — крикнула она в пространство, окружавшее их. — Не могла бы ты, пожалуйста, объяснить, почему ты привезла Нийкса сюда сейчас, а не, скажем, одиннадцать месяцев назад? Ну, знаешь ли, после того, как он умер, и я была безутешна?
Нийкс разрывался между желанием поморщиться от ее слов и рассмеяться над раздраженным выражением ее лица.
Неудивительно, что Библиотека не ответила, но тишина была достаточно красноречивой, чтобы Алекс вздохнула, поскольку к этому времени она уже знала, что у Сорайи де ла Торра всегда были причины для того, что она делала… и чего не делала. Как бы сильно Алекс ни хотела, чтобы Нийкс был с ней в эти месяцы горя и лишений, если бы она все это время полагалась на него, то никогда бы не нашла в себе сил победить Эйвена. Нийкс бросался бы спасать ее снова и снова, хотя на самом деле ей нужно было научиться спасаться самой. Если он просто мог жить в Библиотеке с момента своей смерти, она никогда бы не покинула его, чтобы отправиться в Вардаэсию, никогда бы не прошла через Врата Испытаний и не сблизилась со своими друзьями в процессе, никогда бы не воссоединилась с Ксираксусом, никогда бы не встретила Императрицу Тиа Ауранс, которая помогла сбыться пророчеству, что привело к поражению Эйвена. Ничего из этого не произошло бы, поскольку Алекс оставалась бы прикованной к Нийксу, независимо от того, был бы он жив или мертв.