Эйвен… Пожалуйста… Поторопись…
За этим приказом не стояло никакой силы, в нем не было ничего такого, что заставило бы Эйвена подчиниться. Но, не задумываясь обо всех причинах своих поступков, Эйвен начал бежать, затем ускорился, затем втопил, его ботинки поднимали снежные хлопья, когда он с невероятной скоростью двигался по отдаленным улицам Ластроса.
«Не смей умирать», — выплюнул Эйвен в ответ Нийксу, стиснув зубы от пронзительной боли, которая только усиливалась из-за его скорости. «Мы оба знаем, что я один достоин чести убить тебя — снова — так что даже не думай отказать мне в этом».
Нийкс не ответил, даже не для того, чтобы язвительно напомнить Эйвену о том, что тот и так знал… что их жизни связаны, и если он в конце концов погибнет, то погибнет и Эйвен.
Но, несмотря на то, что Эйвен пытался убедить себя, что только инстинкт самосохранения заставил его со всех ног броситься к храму, тихий голос, давно спрятанный в его подсознании, шептал, что, возможно, только возможно…
Это было не совсем правдой.
Когда Эйвен проскользнул через украшенный белыми колоннами вход в храм Братства, он ошеломленно остановился, увидев открывшееся перед ним зрелище.
Перед ним разверзлась кровавая бойня.
Сам храм напомнил ему Обскурию — величественный собор Ходящих по Теням в Грейвеле, — но вместо мрачных, жутковатых оттенков святилище братства Синн отличалось перламутровым мрамором и кристаллической архитектурой, излюбленной расой ластростос. Наружные двери, через которые только что пробежал Эйвен, вели прямо в большой зал со сводчатыми потолками и мраморными колоннами, а также арочными окнами, вырубленными в горной стене, откуда открывался вид на город, из которого только что бежал Эйвен. В дальнем конце зала располагались ступени, ведущие к возвышению, которое должно было быть чистым, девственно белым, но сейчас было…
Все в крови.
Часть крови была красной и принадлежала смертным ластростос, немногим оставшимся послушникам Братства. Часть — черной и принадлежала их почитаемым ассасинам: набожной бессмертной расе, о существовании которой Эйвен не подозревала до прибытия в этот мир. Но больше всего Эйвена встревожила серебряная кровь, которая текла среди моря красного и черного по белому мрамору.
Кровь Нийкса.
Ее было слишком много.
В центре возвышения, сражаясь за свою жизнь с толпой противников, стоял сам Нийкс, его темно-синий плащ был забрызган красным и черным. Но именно поток серебра, просочившийся сквозь его темную рубашку, заставил Эйвена прыгнуть вперед, призвав Ваэварку, когда он пробежал оставшееся расстояние по залу и бросился вверх по ступеням, чтобы перехватить один из клинков убийц.
Одного за другим Эйвен убивал всех, кто пытался помешать ему добраться до Нийкса, который все еще держался на ногах, даже будучи ослабленным и раненым. Эйвен был не менее яростен в своих битвах, когда прокладывал путь через помост, его призрачный клинок никому не уступал, малейшая царапина была смертельна даже для бессмертных убийц. Предвестник Смерти не терпел дураков, как и его хозяин.
Наконец, Эйвен прорубил себе путь к Нийксу и добрался до него как раз в тот момент, когда в задней части храма открылась дверь и орда новых убийц в красных доспехах бросилась им навстречу. Не раздумывая, Эйвен занял позицию позади Нийкса, и они вдвоем сражались спина к спине, как и тренировались много тысячелетий назад. Их движения были идеально сбалансированы — когда Эйвен поднимался, Нийкс опускался; когда Эйвен нападал, Нийкс защищался; когда Эйвен парировал, Нийкс делал выпад. И так продолжалось, как в хорошо поставленном танце. Все это время Эйвен старался держать свой смертоносный черный клинок подальше от Нийкса, даже когда все более безумный голос в его голове предупреждал, что боль в животе достигает опасного уровня, как и онемение, которое начало проникать в его тело — онемение, которое не было результатом мелких порезов и царапин, полученных им от убийц.
Бессмертные в красных доспехах были грозными противниками, их скорость и сила были схожи с расой меярин, хотя их техника боя сильно отличалась. В любое другое время Эйвен, возможно, и подумал бы о том, чтобы оставить в живых хотя бы одного из них, чтобы узнать, как и где они развили свои навыки. Он был уверен, что они родом не из этого мира. Но, несмотря на его любопытство к их происхождению, Нийкс быстро угасал… и, благодаря связи между ними, Эйвен тоже. Было нелегко продолжать поднимать Ваэварку навстречу клинкам убийц, продолжать блокировать их нетрадиционные движения, не спотыкаться, когда силы покидали его с пугающей быстротой. Он протолкался вперед, в глубине души удивляясь тому, что Нийкс все еще держится на ногах.