Джордан сглотнул, увидев понимающее выражение на лице короля.
Королева все еще улыбалась в свою чашку… тоже понимающе.
Опустив плечи, когда он понял, что они точно знают, почему он попросил о встрече с ними, Джордан вздохнул и сказал:
— Вы собираетесь заставить меня сказать это, не так ли? Вы собираетесь заставить меня спросить?
Аурелий погладил подбородок, изображая недоумение.
— О чем ты? — он повернулся к жене, и в его глазах снова появился тот же огонек. — Дорогая, ты знаешь?
Плечи Осмады слегка вздрогнули, но она ничего не ответила, только прикусила губу.
Джордан понял, что теперь уже ничего не поделаешь. Он пришел сюда не просто так, и то, что они знали эту причину, ничего не меняло.
Выпрямившись на месте, Джордан решительно наклонился вперед, не обращая внимания на свои нервы, и, посмотрев в глаза королю, а затем королеве, сказал мягко, но твердо:
— Я влюблен в вашу дочь, — он помолчал, собрался с духом, а затем продолжил еще более твердо: — Я никогда никого не любил так, как Дикс, и знаю до глубины души, до костей, до самого мозга костей, что эта любовь никогда не угаснет, а будет только крепнуть. С каждым днем я люблю ее все больше, до такой степени, что это пугает меня. Она — то, что мне нужно. Я хочу провести с ней всю свою жизнь… и эту, и все, что будет дальше. Так что… так что с вашего благословения… — он запинался, его охватывало беспокойство, — с вашего благословения, когда она вернется из Тиа Аурас, я собираюсь попросить ее выйти за меня замуж.
Тишина распространилась по комнате, как нечто осязаемое, пока Джордан не почувствовал себя обязанным продолжить:
— Знаю, что это сложнее, чем… чем другие отношения, учитывая, что она такая, какая она есть, с обязанностями, которые стоят перед ней, и ожиданиями, которые связаны с короной. Но я полностью согласен. Мне нужно, чтобы вы знали, что я буду рядом с ней во всем. Я буду ее силой, я буду ее поддержкой, я буду ее… ее… — у него закончились слова, несмотря на то, что он репетировал эту речь снова и снова, казалось, годами. — Просто знайте, что я буду рядом с ней, в любом качестве, в каком бы я ей ни понадобился. И я буду наслаждаться каждой секундой, потому что больше всего на свете, сейчас и навсегда, я люблю ее.
В глазах Осмады стояли слезы.
В глазах Аурелия тоже были слезы.
И, увидев их, Джордан почувствовал, как у него самого защипало в глазах, уверенный, что он уже знает ответ.
Королева опустила чашку с чаем и протянула руку, чтобы взять Джордан за руку.
— Ты делаешь нашу дочь счастливой, — сказала она дрожащим от волнения голосом. — Ты всегда был таким. Нет никого, кому мы могли бы доверить любить и лелеять Делуцию так, как это делаешь ты.
Нервы Джордана испарились, а надежда и радость затопили его.
Голос короля был таким же хриплым, когда он посмотрел Джордану в глаза.
— Ты был нам как сын в течение многих лет, Джордан. Для меня было честью видеть, как ты растешь и становишься таким уверенным в себе молодым человеком, каким являешься сейчас. Это честь и привилегия.
Покалывание в глазах Джордана усилилось. Его собственный отец никогда не говорил ему таких добрых слов, но он намеренно отогнал эту мысль подальше и сосредоточился на тепле, растущем в его груди.
До тех пор…
— Однако.
Одно слово короля, и Джордан перестал дышать.
— Как ты заметил, ситуация Делуции… какое слово ты употребил? Сложная? — Аурелий кивнул сам себе. — Да, ее ситуация сложная. Она не просто принцесса, она еще и наследница человеческого трона Медоры. Таким образом, любой, за кого она выходит замуж, должен уметь справляться со всем, что связано с тем, чтобы быть ее мужем, физически, умственно и эмоционально. Ты сказал, что справляешься с этой задачей, поэтому, прежде чем мы дадим тебе свое благословение, нам нужно увидеть доказательства этого.
— Доказательства? — спросил Джордан сквозь сдавленный выдох.
Король потянулся за свитком пергамента, который Джордан не заметил, лежащий рядом с чайным сервизом. Осмада быстро и ободряюще сжала пальцы Джордана, прежде чем отпустить его, чтобы он мог взять свиток, который Аурелий протянул ему.
Слегка дрожа, Джордан развернул пергамент и нахмурился, увидев перед собой длинный список слов.
— Если ты женишься на нашей дочери, то станешь принцем-консортом, а однажды и королем, — заявил Аурелий. — У тебя в руках сокращенный список черт характера, которые должен проявлять каждый член королевской семьи.