Джордан отказывался быть благодарным за что бы то ни было из того, как его воспитывали, даже если это заслуживало похвалы от суровой наставницы.
— Возможно, у тебя есть какая-то надежда, — размышляла она, продолжая рассматривать его.
Скривив рот от двусмысленного комплимента, Джордан сказал:
— Перестаньте, я краснею.
На этот раз госпожа Альма не стала скрывать своего недовольства.
— Если хочешь жениться на принцессе, тебе лучше воздержаться от попыток пошутить. Принцы не смешные.
Джордан указал пальцем на себя.
— Этот принц будет таким. Я положу начало новому тренду. Стану первопроходцем. Просто подождите, и вы увидите.
Неудивительно, что госпожа Альма не ответила. Однако она подняла руки и дважды хлопнула в ладоши.
Двери в столовую распахнулись, и в комнату вбежала группа дворцовых слуг, расставляя на столе чайный сервиз и разнообразные столовые приборы. Джордану все это было знакомо, но Альма отказалась слушать его протесты и приказала ему сесть, а затем приказала ему сделать это снова, как положено.
— Как я могу сидеть неправильно? — спросил Джордан, когда она в третий раз заставила его повторить это движение. — Задница на стуле… это не сложно.
Госпожа Альма побагровела.
— Принцы не говорят «задница».
Джордан уже знал об этом… не то чтобы он сам стал бы придерживаться этого особенно сложного правила, но стоило сказать об этом, просто чтобы увидеть выражение ее лица.
— И ты прекрасно понимаешь, что делаешь неправильно, — продолжила наставница. — Так что ты можешь перестать пытаться вывести меня из себя и позволить нам продолжить урок.
Досадно, но она была права… Джордан действительно знал, как правильно сидеть за столом, поскольку официальные манеры прививались ему с тех пор, как он научился ходить. Возможно, даже раньше. Поэтому ему было до слез скучно, пока Альма обучала его привычному обеденному этикету, рассказывая обо всем, начиная с того, как держать чайную чашку — зажав ее между большим и указательным пальцами, а средним придерживая ручку, — и заканчивая тем, какая посуда предназначена для порций, и множеством других вещей, которые он запомнил с детства. Затем она перешла к общим инструкциям, приказав ему встать — как положено — и пройтись по комнате, а затем подвела его к лестнице и заставила подниматься и спускаться по ней, как она выразилась, «по-королевски». Он успешно сдал экзамены, хотя по-прежнему отказывался отдавать должное своим родителям за мучительные годы своего становления.
В течение следующих нескольких часов Джордану приходилось постоянно стискивать зубы и напоминать себе о том, как сильно он любит Д.К., в то время как Альма продолжала оставаться самым строгим надсмотрщиком в мире. Она проверила умение Джордана кланяться — в полный рост, полупоклон и шеей — и убедилась, что он хорошо разбирается в том, как приветствовать людей в соответствии с их титулом и уровнем знакомства. Подругу можно было дважды поцеловать в щеку — только справа налево, — но другу-мужчине или незнакомому человеку любого пола полагалось крепкое рукопожатие. Одним людям Джордан должен был кланяться, другие должны были кланяться ему. Правило за правилом, ее уроки продолжались, и недоверие Альмы росло по мере того, как он проявлял себя способным учеником.
— Означает ли это, что вам удалось сотворить свое чудо? — спросил Джордан, когда наставница, наконец, признала, что, возможно, он не такой безнадежный, каким она его считала поначалу. Он саркастически добавил: — Вы молодец.
Госпожа Альма громко вздохнула.
— Почему у меня такое чувство, что ты собираешься превратить мое будущее здесь, во дворце, в сущий ад?
Джордан ахнул и прижал руку к груди.
— Боже милостивый, вы произнесли слово «ад»! Где мои жемчужины? Я должен немедленно схватить их!
Ее губы дрогнули, и Джордан снова ахнул, на этот раз искренне.
— Я видел это! — торжествующе воскликнул он, когда она вытерла слезы с лица. — Не волнуйся, Элми, вы научитесь любить меня. Обещаю.
— По крайней мере, я верю, что ты добьешься успеха там, где другие потерпели неудачу, кто довел меня до язвы желудка, — ответила она.
Джордан серьезно кивнул.
— Мне говорили, что я произвожу такое впечатление на людей. Заранее спасибо.
Она снова вздохнула и что-то пробормотала себе под нос. Джордан никогда не видел ее такой неотесанной, но прежде чем он успел что-либо сказать, двери в столовую снова открылись. На этот раз вошли не слуги, а еще одно знакомое лицо — второй учитель детства Д.К., мастер Инг, его изумрудное пальто с высоким воротником развевалось за спиной, когда он шел к ним.