Вспомнив слова мастера Инга о том, что следующим заданием Джордана будет работа с предыдущим сотрудником, он улыбнулся еще шире. День внезапно показался ему очень многообещающим.
Распахнув дверь, Джордан почувствовал, как у него потекли слюнки, когда до него донеслись запахи хлеба, пирожных и печенья, которые стали еще более насыщенными теперь, когда он оказался внутри. Он не знал, что съест в первую очередь, все, что он знал, это то, что он ничего не ел с завтрака, а время обеда уже прошло, так что он умирал с голоду.
Не теряя времени, Джордан обогнул столики, заполненные посетителями, и направился прямо к стеклянному прилавку, на котором были выставлены разнообразные хлебобулочные изделия, решив, что, поскольку он не уверен, чего хочет больше всего, ему просто нужно купить что-нибудь из всего ассортимента. Он как раз собирался высказать свою просьбу молодой женщине, принимавшей заказы, когда дверь на кухню открылась и в нее вошла миссис Гриббл собственной персоной. Ее слегка морщинистая смуглая кожа была припорошена мукой, как и короткая стрижка в африканском стиле, выглядывавшая из-под радужного шарфа, но глаза, как всегда, были ясными и дружелюбными.
Они также были сосредоточены на Джордане.
— Ты опоздал, сынок, — сказала она, протягивая ему белый фартук, — иди за мной.
Пораженный, Джордан опустил взгляд на материал в своих руках, а затем на округлую фигуру миссис Гриббл, которая двигалась за прилавком.
— Цоп, Цоп, — позвала она.
Если не считать сна, который приснился ему много лет назад и который по сей день оставался одним из его любимых, Джордан никогда не вставал за прилавок. Он двигался нерешительно, боясь, что миссис Гриббл передумает и отправит его собирать вещи.
Она этого не сделала. Вместо этого она пододвинула к нему тарелку, затем другую, на первой был слоеный вишневый пирог, покрытый шоколадной глазурью, а на второй — сдобная булочка, покрытая кремом и джемом.
Джордан застонал и уже собирался рассыпаться в благодарностях, когда она заговорила снова.
— Отнеси это к седьмому столику, а потом возвращайся поскорее, — приказала она. — Мы не любим заставлять наших клиентов ждать.
Застыв на месте, Джордан с тоской посмотрел на еду, которую держал в руках, затем поднял глаза на миссис Гриббл.
— Это, хм, не для меня?
Искра веселья промелькнула в ее темных глазах, но голос ее был серьезным, когда она ответила:
— Почему они должны быть для тебя? Мне сказали, что ты должен работать, и это именно то, что я для тебя планирую.
В памяти Джордана промелькнули слова, сказанные королем только этим утром:
— Сегодняшняя тема — «жертвенность».
Джордану стоило немалых усилий не разрыдаться, но, когда он, пошатываясь, направился к седьмому столику, ему потребовались все его силы, чтобы сдержать слезы, особенно когда он передавал тарелки нетерпеливым посетителям, которые тут же принялись поглощать выпечку.
Пытка… это была настоящая пытка.
И так продолжалось до тех пор, пока миссис Гриббл не передала ему тарелки и не отправила к другим столикам.
Кексы с глазурью. Шоколадные эклеры. Ягодные кексы. Сахарное печенье. Фруктовые пироги с глазурью. Рогалики, круассаны, крендельки. Торты из теста, чизкейки, бисквитные торты, пирожные в форме бисквитов, блинчики с начинкой, медовые торты, пирожные с мороженым… все торты. По мере того, как доставлялся каждый новый заказ, Джордан кое-что понимал: по сравнению с этим заданием смерть была милостью. Он был в этом уверен, как и в своем постоянно урчащем желудке.
И стало только хуже, когда дверь в пекарню открылась и вошли три знакомых лица.
Биар, Джонни и Блейк удивленно подняли брови при виде Джордана, стоящего в белом фартуке с полными руками пустых тарелок и столовых приборов.
На долгое мгновение они все застыли на месте, уставившись друг на друга.
Затем Джордан выпалил:
— Клянусь, этому есть вполне разумное объяснение.
Блейк фыркнул, Джонни расхохотался, а Биар прикусил щеку, чтобы сдержать смех. Последний был единственным из троих, кто знал о намерениях Джордана в то утро во дворце, и было ясно, что Биар быстро собрал все воедино, по крайней мере, каким-то образом, благодаря своему гениальному уму.
— Не могу дождаться, когда услышу обо всем этом, — сказал Биар, все еще безуспешно пытаясь скрыть веселье.
— Джордан, сынок! Третий столик нуждается в уборке! — позвала миссис Гриббл. — А одиннадцатый столик все еще ждет своих блинчиков! Цоп, цоп!