Линь Цюши отпустил его, вытер слёзы рукой и сказал:
— Цяньли, как ты поживаешь?
По-настоящему напуганный Чэн Цяньли шмыгнул за дверь, но Линь Цюши разгадал его замысел и не дал запереться, подставив ногу в дверной проём.
— Не бойся, я не преступник, — грустно усмехнувшись, Линь Цюши всё же своими словами и действиями вовсе не производил впечатление нормального человека.
— А… — отозвался Чэн Цяньли. — Но я… правда вас не знаю!
— Ты… — сообразил Линь Цюши, — единственный ребёнок в семье?
Чэн Цяньли кивнул.
Линь Цюши вздохнул:
— Я… — слова вертелись на языке, однако он всё же их проглотил, — Нет, ничего. — Затем развернулся и направился по лестнице вниз.
Но вслед раздался неуверенный голос Чэн Цяньли:
— Слушайте… может, зайдёте? Угощу вас мороженым.
— Ты не боишься, что я плохой человек?
— Боюсь! — Чэн Цяньли почесал затылок. — Так что не воруйте у нас ничего, пожалуйста. Иначе я позвоню в полицию.
Глядя на него, Линь Цюши подумал: «Эх, Цяньли, Цяньли. Даже воскреснув в другом мире, остался всё тем же дурачком… Просто взять и пригласить незнакомца в дом! А если бы я действительно решил что-то с тобой сделать? Ты же совсем ещё ребёнок, не сможешь даже дать отпор!» Вздохнув, Линь Цюши прочитал ему нотацию:
— Впредь ни в коем случае не пускай домой незнакомцев.
— А?
— Ты меня слышал? Нельзя приглашать домой тех, кого ты не знаешь!
Чэн Цяньли в страхе и удивлении смотрел на него.
— Но ведь я и вас не знаю!
— Тебя зовут Чэн Цяньли, меня зовут Линь Цюши. Вот мы и познакомились, теперь ты меня знаешь.
Чэн Цяньли кивнул в ответ, хотя и чувствовал, что где-то кроется подвох. Но Линь Цюши, не дожидаясь, пока до юноши дойдёт, уже перешагнул порог его дома.
Перед ним возникла гостиная, обставленная в точности так же, как в памяти Линь Цюши. Не хватало только одного… стоящей в центре чёрно-белой фотографии Чэн Цяньли.
В тот раз Линь Цюши прилетал домой к родителям Чэн Цяньли, когда провожал их после похорон. Они чисто убрали весь дом, осторожно установили в центре гостиной фото сына, зажгли перед ним благовония и поставили лакомства, которые он больше всего любил.
Мать то и дело повторяла, что боится, что их глупый сын не сможет найти дорогу домой. Отец же, не говоря ни слова, просто курил сигареты одну за одной. А Чэн Исе долго стоял перед фотографией брата, но все слёзы уже вылились из его глаз без остатка, он безжизненным взглядом смотрел на фото, и на его лице не мелькало ни лучика света, лишь мрачная скорбь.
— Это всё моя вина, — сказал Чэн Исе тогда, и Линь Цюши навсегда запомнил его слова. — Если бы не было меня…
Вернувшись из воспоминаний, Линь Цюши, осматривая комнату перед собой, протёр ладонями лицо. И подумал, что по крайней мере в этом мире желание Чэн Исе исполнилось, хоть и иным, неожиданным образом.
Ещё одна ночь
Линь Цюши ещё немного посидел дома у Чэн Цяньли, после чего поднялся и попрощался с ним. Юноша, хлопая доверчивыми глазами, кажется, не хотел его отпускать:
— Уже уходишь? Не останешься на ужин? Моя мама вот-вот придёт…
На лице Линь Цюши отразилась безысходность.
— Если твоя мама, вернувшись, увидит меня, она сразу же выставит меня вон.
Ещё бы, дома откуда ни возьмись появился какой-то странный мужчина. Ни один родитель не обрадовался бы такому. Только Чэн Цяньли, этот дурачок с пустой головой, и мог спокойно впустить в квартиру незнакомца, да ещё просить его остаться на ужин.
— Но ты не кажешься мне плохим человеком, — искренне заверил Чэн Цяньли. — Ты ведь ничего не украл…
Линь Цюши, глядя на него, протянул руку и потрепал юношу за щёку, оставив красный след.
Чэн Цяньли не ожидал ничего подобного, поэтому даже обиделся немного:
— Ты чего щипаешься?
— Чтобы привести тебя в чувство. Не води домой кого попало, — посмотрев на часы, Линь Цюши направился к двери. — Я пошёл.
Но Чэн Цяньли казалось, что они с этим человеком стали друзьями с первого взгляда, поэтому видя, что Линь Цюши уходит, юноша загрустил.
— Где ты живёшь? Я могу как-нибудь прийти к тебе в гости?
— Не стоит, — улыбнулся Линь Цюши. — Если представится возможность, я ещё раз тебя навещу… — Если не представится, то он, вероятно, просто забудет о существовании Чэн Цяньли.
Юноша хотел сказать что-то ещё, но увидел, что Линь Цюши уже толкнул входную дверь, а значит, куда-то спешил. У него на лице было написано нежелание уходить, но всё же он ни на миг не замедлил шаг.