Так, следующий пункт в его тетради…
— Не быть слишком умным, ага… — буркнул он себе под нос, перечитывая пункт №7. — Тоже мне, сложно…
Он спрятал тетрадь и вернулся на урок.
После школы он не пошёл сразу домой. Вместо этого побрёл через кварталы, мимо блеклых витрин и очередей за колбасой и снующих по своим делам прохожим. Потом сел на городской автобус и доехал до конечной рядом с железнодорожной станцией. Выйдя и пройдя по небольшой асфальтированной аллее он оказался у знакомого высокого кирпичного дома — его будущей старой дачи. Дед с бабой бывали здесь не так часто, вооснавном летом, а на зиму закрывали её.
Забор из ржавой сетки-рабицы казался ниже, чем в его воспоминаниях. Антон осторожно оглянулся и протиснулся сквозь щель, уворачиваясь от цепких веток бузины.
Он стоял перед деревянной дверью, ведущей на чердак. Доски были почерневшие, краска облупилась, ржавый замок висел набок.
— Ну здравствуй, портал в безумие, — пробормотал он.
Он каким-то шестым чувством знал, что в этот день чердак был ещё закрыт. Та самая “аномалия” откроется лишь в другой день, какой он и сам до конца не знал,— если откроется вообще. Но он хотел проверить. Вдруг получится спровоцировать её снова?
Осторожно надавил на дверь, та жалобно заскрипела и приоткрылась. В нос ударил запах старых тряпок и мышиного помёта.
Медленно поднялся по скрипучим ступеням, ступая так, чтобы не провалиться сквозь трухлявые доски. Луч света пробивался через щель в крыше, рисуя пыльную паутину в воздухе.
Встав посреди чердака, замер, вслушиваясь. Тишина. Только где-то под крышей шуршала мышь.
Он закрыл глаза, сосредоточился изо всех сил.
“Если это какой-то проход во времени — может, всё дело в сильной эмоции? Или в определённом месте комнаты? А может, в колебаниях электричества?”
Он сделал шаг вперёд — и чуть не рухнул, споткнувшись о ящик с детскими игрушками.
— Чёрт… — зашипел он, потирая ногу.
И в этот момент он увидел её.
Старая жестяная машинка, зелёная, с облезлой краской. Он взял её в руки. На дне машинки проступали царапины: “Лето-81”.
И тут его накрыло воспоминание — такое яркое, что мир вокруг словно растаял.
Он увидел себя маленьким, в той же комнате, играющим этой машинкой. У окна тогда стоял отец, молодой, улыбчивый, ещё без тяжёлой складки между бровями. Отец сказал ему:
— Антоша, берегись мечтаний. Они уносят нас туда, откуда сложно вернуться. Но если уж мечтать — мечтай по-крупному.