Тут уж старый Вяйнямёйнен
обратил свой взор на небо,
посмотрел с благоговеньем
в небеса над головою.
565 Сам такое слово молвил,
произнес он речь такую:
«Милость нам всегда — оттуда,
лишь оттуда нам защита,
от небес высоких этих,
570 от всезнающего Бога.
Славен будь, Творец всесильный,
возвеличен, Бог небесный,
что принес мне облегченье,
дал надежную защиту,
575 утолил мои страданья,
причиненные железом!»
Вековечный Вяйнямёйнен
к этому еще прибавил:
«Люди, возрастом постарше,
580 молодой народ растущий,
вы на спор не стройте лодки,
не бахвальтесь, начиная!
Богу лишь исход известен,
лишь Творцу итог подвластен,
585 мастера уменья — мало,
даже мастера большого!»
Вяйнямёйнен прибывает домой и уговаривает Илмаринена отправиться сватать за себя деву Похьи, которую он смог бы заполучить, выковав сампо, стихи 1-100. Илмаринен обещает никогда в жизни не ездить в Похьелу, поэтому Вяйнямёйнен вынужден с помощью своего могущества отправить его в путь против воли, с. 101–200. — Илмаринен прибывает в Похьелу, там его хорошо принимают и отправляют ковать сампо, с. 201–280. — Илмаринен выковывает сампо, и хозяйка Похьелы запирает сампо в каменной горе Похьелы, с. 281–432. — Илмаринен просит выдать за него девушку в награду за труд. Девушка выдумывает различные отговорки и заявляет, что еще не может оставить своего дома, с. 433–462. — Илмаринену дают лодку, он возвращается домой и сообщает Вяйнямёйнену, что выковал для Похьелы сампо, с. 463–510.
Вековечный Вяйнямёйнен
жеребца поймал гнедого,
заложил коня в повозку,
рыжего завел в оглобли.
5 Сам устроился удобно,
в санках ладно разместился.
Резвого ударил вицей,
хлыстиком хлестнул жемчужным.
Скачет конь, бежит дорога,
10 далеко вокруг несется
стук березовых полозьев,
дуг рябиновых скрипенье.
Едет шумно, поспешает,
по болотам, по равнинам,
15 по большим опушкам леса.
Едет день, второй уж едет,
лишь на третий день однажды
к длинному мосту подьехал,
к боровине Калевалы,
20 к пажитям широким Осмо.
Тут слова такие молвил,
произнес такие речи:
«Волк, волхва сожри дурного,
злая хворь, убей лапландца.
25 Он стращал — не быть мне дома,
говорил — не видеть больше
никогда на этом свете,
под луной ночной — ни разу
Вяйнолы полян родимых,
30 Калевалы нив прекрасных».
Принялся тут Вяйнямёйнен
петь заклятья, петь искусно,
ель напел с цветущей кроной,
древо с хвоей золотою:
35 ель взнеслась вершиной в небо,
тучу маковкой пронзила,
ветки в небе распрямила,
широко их распростерла.
Он волхвует, заклинает,
40 поднимает песней месяц
на вершину золотую,
Семизвездицу — на ветку.
Едет дальше, поспешает,
к дому милому стремится,
45 в думе горестной, в печали,
в шлеме, скорбно наклоненном;
он ведь Илмари запродал,
кузнеца отдать поклялся
за спасенье из неволи,
50 избавление из плена,
в Похьелу, обитель ночи,
в Сариолу, край тумана.
Жеребец остановился,
стал у новой нивы Осмо.
55 Тут уж старый Вяйнямёйнен
из своих саней поднялся:
он услышал стук из кузни,
звяканье — из дома углей.
Вековечный Вяйнямёйнен
60 поспешил скорее в кузню.
Там кователь Илмаринен
молотом стучал проворно.
Спрашивает Илмаринен:
«Ой ты, старый Вяйнямёйнен,
65 где ты пребывал так долго,
где все время обретался?»
Вековечный Вяйнямёйнен
говорит слова такие:
«Там я пребывал так долго,
70 там все время обретался —
в темной Похьеле суровой,
в вечно мрачной Сариоле,
там ходил по тропам Лаппи,
по владеньям чародеев».
