Конечно, Артур мог тешить себя иллюзорной надеждой, что всё ещё образуется, сезон только начался, что он сможет совмещать полноценные тренировки и помощь в тренировании других фигуристов группы, но реальность была такова, что птица спортивного счастья покинула берега его судьбы…
Впрочем, роль Артура в тренировочном процессе была чисто номинальная: пока Виктория занималась младшей группой в хореографическом зале, он присматривал за старшей группой.
— Так! — распорядился Горинский. — Начинаем тренировку с общефизической подготовки! Что делать, вы знаете! Каждый на свой тренажёр!
— А ты что будешь делать? — насмешливо спросила Жанна Авдеева, к которой Артур испытывал какую-то непонятную робость, вызывавшую у Арины неизменную усмешку.
— Я… — смутился Артур. — Я буду сам тоже заниматься и одновременно контролировать вас.
— А ты знаешь, сколько подходов каждому надо? — неожиданно спросила Авдеева. — Сколько и чего делать мне, Люське, Зойке, Анжелке, пацанам?
Похоже, одногруппница попала в точку: как раз этого-то Артур и не знал и знать не мог, такая информация была доступна лишь тренеру. Впрочем, большая общая тетрадь, которую вел Левковцев и в которой он записывал тренировочные планы для каждого воспитанника, лежала здесь же, в тренажёрном зале, на тренерском столе.
Арина сразу же подумала, что самому Артуру заниматься общефизической подготовкой не получится. Он постоянно заглядывал в тетрадь, в которой смотрел, кому и на какой снаряд нужно вставать, сколько делать подходов, чередовать время занятий и время отдыха. Лишь в конце тренировки он сумел немного покрутить педали на велодорожке, что, конечно, не было полноценным тренировочным занятием. Эта ситуация только подтвердила предположение Арины, что Горинский — ВСЁ: на двух стульях усидеть ещё никому не удавалось…
…На занятии по хореографии Горинский наверстал упущенное на общефизической подготовке: всё-таки опыт у него был, да и особо сложных упражнений от группы Артур не требовал, фигуристы делали привычные вещи: тянули руки и ноги, корпус, выворачивали ступни. Потом исполняли статичные положения арабесок, от первой до пятой, потом пируэты фуэте, после них разбегались через весь зал и прыгали прыжки жете, соте, антраша. Закончили занятие по хореографии, тренируя выворотность стоп и коленей с помощью приседаний плие и батманов, с переступаниями в разных направлениях.
В целом, эта тренировка оказалась очень результативной как для фигуристов, так и для Горинского, который делал то же самое, что и одногруппники, стоя перед ними. Арина во время занятия не смотрела, что делают другие, была полностью поглощена собой. Занималась упорно, но не фанатично. На определённом этапе почувствовала удовольствие от того, что она делает. Наконец-то! Оторвалась! Закончились все сомнения последнего времени! Осталось только идти вперёд!
После тренировки почувствовала лёгкую боль и тяжесть в суставах. По опыту знала, что это очень хорошо: процесс пошёл!
По-хорошему удивили одногруппники. Если раньше девчонки и мальчишки старались пошланговать, что-то делать похуже, где-то стараться не доработать, сейчас такого не было: все тренировались с большим усердием, постоянно смотрели, что делает Горинский и Люська. И судя по всему, для них она выглядела более высоким авторитетом, чем помощник тренера!
Наконец Горинский скомандовал, чтобы заканчивали тренировку.
— Время 9:50, — сказала Артур. — Все на обед!
— Мы ещё не хотим! — неожиданно сказала Авдеева.
— Жанна, с сегодняшнего дня действует строгое расписание обеденного перерыва, — мягко сказал Горинский. — Наше время назначено на с 10:00 до 10:30. Это сделано для того, чтобы избежать больших очередей в столовой. Иначе не получится. Так что объявляю получасовой обед. После обеда ледовая тренировка.
Похоже, администрация приняла предложение Арины о чётком расписании перерыва на обед. Оно оказалось напечатано на листке бумаги и вывешено перед входом в столовую на доске объявлений, где обычно вывешивали дневное меню.
Действительно, эта мера регулирования пошла всем на пользу: сейчас в столовой футбольной команды уже не было, их обед был назначен на полчаса позже, на 10:30. Да и в целом, в столовой было очень и очень немноголюдно. Странно, что никто до неё не догадался о такой простой вещи…