«Белоснежка» считалась шиком, «Белоснежка» среди состоятельных горожан считалась эталоном качества и очень авторитетным предприятием по пошиву модной одежды. Расценки в нём, естественно, были государственные, иначе невозможно при плановой экономике, но было принято давать директору неофициальное вознаграждение за срочность выполнения заказа. Его могли сделать как в течение 2 дней, так и в течение 2 месяцев. Всё зависело от подарка, вручённого лично Елизавете Константиновне, которая потом сама уже распределяла полученный гешефт среди швей, непосредственно занятых в процессе. Такая система всех устраивала, и все о ней знали, в том числе высшие сотрудники городского управления МВД и прокуратуры, которые сами входили в эту систему «свой-чужой».
— Елизавета Константиновна, там вас две девчонки спрашивают, — смущённо сказала одна из швей, Танечка Архипова, которая всего год назад выпустилась из швейного училища.
Таня, несмотря на юный возраст, в профессии была лучшей, обладала званием передовика производства, так как умело раскраивала ткань по выкройкам из любых импортных журналов, а потом так же умело, качественно, и, самое главное, быстро, шила любой предмет одежды. Она и ещё две таких же молодых да ранних швеи, составляли основной костяк её модного и современного коллектива. Елизавета Константиновна, сама ещё относительно молодая женщина, регулярно читавшая заграничные журналы, была в курсе модных мировых тенденций и решила вести дело по-новому, по-современному, а для этого как раз нужны были молодые, свежие кадры, а не ровесницы «времён очаковских и покоренья Крыма», как говаривал классик…
— Девчонки? — с недоумением спросила Елизавета Константиновна, симпатичная белокурая женщина 35 лет, в модном свежем летнем платье. — Им непременно нужна я?
— Да… Ведь одна из них знаменитая Людмила Хмельницкая, — смущенно сказала Танечка. — Известная фигуристка, чемпионка СССР и чемпионка мира. Я думаю, она хочет заказать у нас платье.
— Вот как… — на секунду задумалась Елизавета Константиновна и быстро встала с кресла, в котором сидела, и листала зарубежный журнал Burda Moden. Уже за июнь 1986 года, между прочим!
То, что Хмельницкая пришла именно к ней, Елизавету Константиновну почти не удивило: её ателье пользовалось спросом и имело хорошую репутацию, и если Хмельницкая решила сшить платья для выступлений, то, естественно, первым делом пошла бы именно в «Белоснежку», так как наверняка знала, что в этом ателье есть опыт пошива модной спортивной одежды.
Елизавета Константиновна сразу же прикинула выгоду, которую получит от заказов Хмельницкой. И эта выгода была совсем не материальная. В деньгах, да и ни в чём другом, Елизавета Константиновна давно уже не нуждалась. Женщина жаждала славы, она хотела сшить нечто такое, которое прославит её и потенциально впоследствии выведет её творение на экран телевизора, поставив в один ряд с известными советскими модельерами. Слава Зайцев, Валентин Юдашкин… А вдруг… Свой дом моды? Хм… Почему бы и нет… И неужели ей реально представилась возможность сшить одежду для чемпионки мира??? Боже… Такой шанс бывает раз в жизни, если вообще когда-либо бывает!
Однако такой шанс всегда существовал, хотя до недавнего времени путь к славе казался невозможным… Елизавета Константиновна сначала не слишком верила в свою дочь Маринку и её славное спортивное будущее. Отдала её на фигурное катание по остаточному принципу: вредная девчонка постоянно пакостила дома и мешалась под ногами. Нужно было чем-то её занять. Фигурное катание Марине понравилось, и занималась она им с большим удовольствием. Потом Елизавета Константиновна тоже втянулась. Конечно, не на фанатичном уровне, как муж. Она всё-таки реально оценивала потенциал своей дочери. Потенциал был откровенно невысок, и рано или поздно, как бы не в этом году, Марине пришлось бы оставить спорт из-за низких результатов.
Но сейчас… Когда Елизавета Константиновна смотрела по телевизору выступление дочери, которое комментировали известные телеведущие, а зрители хлопали ей, она первым делом видела свои платья, которые были сшиты ей лично к Маринкиным программам. Это было удивительное зрелище и удивительное ощущение — осознавать, что ты сделала вещь, на которую смотрят десятки, сотни тысяч и миллионы людей. Конечно, жаль, что никто из зрителей не видел и не знал, кто именно сшил эти великолепные платья, которые внесли большой вклад в результат Марины. Но ведь в богемной среде слухи расходятся достаточно быстро, тем более, Марина сейчас в Москве и вроде бы, тоже уже начала ставить новые программы. А сейчас пришла Люда Хмельницкая, собственной персоной! Ни в коем случае нельзя было упускать такой шанс!