На стоянке у вокзала стоял «уазик», похожий на тот, на котором Нюра Потапова возила Арину на тренировки. Но этот был защитного цвета, а на передних дверях красовались большие красные звёзды.
— Кладите сумки в багажник! — распорядился водитель и открыл заднюю дверцу. — Потом располагайтесь как хотите.
Арина положила сумку и огляделась. Москва поразила относительным безлюдьем, отсутствием современных зданий и малым количеством автомобилей. Такое ощущение, что стоял глубокий вечер либо ночь, хотя было светло, а часы у вокзала показывали 13:25. Не было больших рекламных билбордов и объявлений, светящейся рекламы на жидкокристаллических дисплеях. На близлежащих зданиях были видны огромные надписи из неоновых букв на крышах — «Народ и партия едины» и «Партия Ленина — сила народная, нас к торжеству коммунизма ведёт».
Естественно, столица в плане архитектуры выглядела намного лучше Екатинска, но не шла ни в какое сравнение с Москвой 21 века, знакомой Арине. И это было очень большим разочарованием.
— Ну что, крепко держитесь? — неожиданно весело подмигнул водитель, обернувшись к притихшим фигуристкам, расположившимся на заднем сидении. — Поехали! Держитесь крепче!
Машина резко тронулась с места и, набирая скорость, поехала от вокзала. Москва встретила уральских фигуристок относительно сносно…
Глава 6
Прекрасное общежитие
Арина смотрела в окно «уазика», споро едущего по улицам столицы, и размышляла о здешней неприкаянной московской жизни. Она разительно отличалась от екатинской, и, оказалось, совсем не в лучшую сторону, если разобраться подробно.
Унылый транспортный поток из скучных советских автомобилей, обилие больших лозунгов на крышах домов, множество больших красных флагов и гербов, серо и однообразно одетые люди, безостановочно идущие куда-то с сумками и пакетами, создавали впечатление какого-то мрачного фантастического фильма-антиутопии. Некое подобие социальной фантастики, даже понять смысл которой было невозможно…
В Екатинске разница между двумя мирами ощущалась не так явственно. Екатинск был как современный Арине Иженск — провинциальный город, мало изменившийся с советских времён. Заводы, фабрики, хрущёвки, сталинки, девятиэтажные спальные микрорайоны времён застоя и перестройки — казалось, будто время здесь остановилось. Но Москва… Во время Арины Москва действительно смотрелась как современная европейская столица. С офисными высотками в центре, с множеством фешенебельных зданий и миллионом современных сервисов и удовольствий. О такой Москве мечталось и в ней хотелось жить. Переезд из Иженска казался выигрышным билетом, вытянутым в лотерею. Москва 1986 года вызывала лишь уныние, даже автотранспортом…
В Екатинске не было большого количества легковых машин. Например, в их подъезде дома № 72 по улице Кирова личный автомобиль был только у одного мужчины, который жил на втором этаже. Это был ВАЗ 2106. Всего одна машина на 27 квартир. Учитывая, что рядом с тремя соседними подъездами легковых автомобилей никогда не было видно, можно предположить, что и в них нет автолюбителей. Выходило, что личный автомобиль был один на четыре подъезда и сто восемь квартир.
Поэтому на улицах Екатинска движение личного автомобильного транспорта практически равнялось нулю. Если одна машина почти на 100 семей, то на дорогах её будет видно достаточно редко. В основном, по городу ездили автобусы, грузовики и трактора с тележками. Ещё попадались мотоциклы с колясками и трёхколёсные мотороллеры с алюминиевой будкой, перевозившие мелкие партии продуктов питания или полуфабрикаты.
В Москве, конечно, автомобильное движение на улицах было гораздо интенсивнее. Однако плотность автомобильного потока всё равно отличалась в меньшую сторону в разы, если не в десятки раз, от современной Москвы, знакомой Арине. Кроме того, выделялось и качество этого движения. Во времена Арины спорткарами и даже суперкарами на улицах Москвы никого нельзя было удивить, не говоря уж про иномарки средней ценовой категории. В Москве 1986 года все автомобили оказались отечественными, примитивными, с рублеными линиями кузова и очень простой окраски.
«Почему тут не продают иномарки? Какая-то нелогичность» — удивлённо подумала Арина. "
— А ты чего такая грустная? — удивлённо спросила Соколовская, заметившая, как Арина мрачно смотрит в окно на проплывающую мимо унылую действительность.
— Да… Так… — небрежно махнула рукой Арина. — Задумалась кое-о чём…
Общежитие спортивного интерната ДЮСШОР ЦСКА находилось на Ленинградском проспекте, в трёхэтажном здании сталинской постройки. Сделано оно было в стиле советского конструктивизма конца 1920-х годов и выглядело как обычный трёхэтажный кирпичный прямоугольник с бетонным козырьком, опирающимся на две металлические трубы, покрашенные в синий цвет. На козырьке закреплён длинный металлический транспарант с надписью «ЦСКА — всегда первый!». У входной двери, обшитой лакированной вагонкой, табличка «Общежитие спортивного интерната ДЮСШОР ЦСКА».