— Перегруппируй, — потребовал один. — Не пойдём к нему.
— К кому?
— К этому. — Сразу несколько пальцев указали на сникшего Егора. — Бедовый он. Смерть за ним ходит.
Я уж было хотел покрыть гениев матом, но меня опередила Земляна.
— Погибли охотники из моей полусотни, умник!
— Вы если хотели без риска — надо было в оплоте сидеть, — припечатал я. — Развели тут — «бедовый», «смерть за ним ходит». Только и осталось, что у печки со штопкой усесться.
Дружный ржач резко исцелил охотников от упаднических настроений. Трое, включая того, который изначально говорил от имени всех, выступили вперёд. Я кивнул. Десятник взял их в десяток, тут же Земляна аккумулировала всё это дело под себя, её абсорбировал Сотник. Ну и, наконец, я вновь объединил тысячу. Технично. Растём.
Однако вопрос, как преодолевать мост, оставался актуальнее не придумаешь. Я приблизился к нему в одиночку. Народ тянулся за мной, но я отдал мысленную команду не лезть поперёд батьки в пекло.
Мост вновь остыл, выглядел как обычно. Будь я в научно-фантастическом боевике, поискал бы устройство, которое при заполнении моста запускает нагрев. Но я был скорее в фэнтези и даже запариваться не стал.
Так… Яга вроде как не самая тупая. Если бы после Горыныча мост представлял собой какую-то серьёзную преграду — наверняка хотя бы предупредила бы. Она же не сказала ничего. Следовательно, с её точки зрения, мы должны были легко расщелкнуть эту задачку сами.
Я огляделся в поисках чего-нибудь… Ну, хоть чего-нибудь, одним словом. Дополнительных условий задачи, которые облегчили бы её понимание и натолкнули на правильный ответ.
Разумеется, ничего не увидел. Окружающее пространство по-прежнему являло собой эталон минимализма: чёрная земля, алая река, блестящий металлом мост, белёсое однотонное небо, накрывшее происходящее безразличным плафоном.
И вдруг у меня как будто что-то ёкнуло внутри. Показалось⁈
Я завертел головой, но поймать видение ещё раз не получилось.
«Народ, вы это видели?»
Сразу тысяча ответов долбанули мне в голову. Часть уверенно ответили «Да», другие что-то заметили, но не сообразили, что именно. Человек сто отморозилась вообще, не заметили ничего.
А увидел я, как мост изменился. Сделался каменным и с перилами, будто в рыцарском романе. Вот это уже куда как ближе к фэнтезийному сеттингу.
Видение длилось долю мгновения. Вторично вызвать его у меня не получилось. Пожалуй, это был случайно спровоцированный баг, который тут же пофиксили. Но вряд ли он случился просто так. Что-то это значит.
Хм. Через Врата нужно было переходить задом наперёд, чтобы не умереть — это всё-таки потусторонний мир, тут чужие не должны шастать. Но мост — это ведь тоже своего рода Врата, переход? Не тупо ж декорация, иначе Горыныч бы за него так не расшибался. А что, если…
Я повернулся к мосту задом и сделал шаг назад, не снимая сапог. Почувствовав опору, перенёс вторую ногу. Шаг, ещё шаг…
— Это как это ты так⁈ — воскликнул Егор, выразив общую мысль.
Они видели, как я в сапогах, да ещё и задом наперёд, спокойно поднимаюсь по гладкому металлическому мосту. Я же видел нечто иное.
У меня под ногами был каменный мост, надёжный и прочный. Слева и справа тянулись перила. А ширина моста была такая, что разъехались бы две телеги. Будь в потустороннем мире телеги, конечно…
Протянув левую руку, я коснулся перил. Настоящие, шершавые, чуть тёплые — как и весь этот мир. Ну что ж, кажется, код взломан.
— Давайте за мной, — велел я. — Так же, задом наперёд.
Егор пошёл первым. Неуклюже повернулся и зашагал. Сперва робко, потом — всё более уверенно. За Егором потянулась его полусотня. Сотник где-то обиженно засопел, что субординация нарушена, однако быстро успокоился. Охотники — ребята простые. Пока им морду не бьют, не обижаются. Впрочем, даже когда бьют, особо не…
За спиной раздалось рычание. Я замер. Меч оказался в руке раньше, чем успел об этом подумать. Ещё мгновение — и развернулся бы. Но что-то меня как будто дёрнуло. Я вдруг понял, что — нельзя. Ни в коем случае нельзя оборачиваться! Иначе мост вновь станет железным. Раскалится. На мне тупо вспыхнут сапоги, а следом и весь я целиком.
Так и стоял, держа перед собой меч, нацеленный в спину Егора, и скрежетал зубами.
Рычание повторилось. На этот раз — ближе, я почувствовал на шее чьё-то жаркое дыхание. Потом — мерзкое ощущение, будто меня обнюхивают.
— Сидеть, Бобик, — процедил я сквозь зубы. — Служить. Лежать!
Рычание затихло. А с ним пропало и чувство, будто за спиной кто-то стоит.
Выдохнув, я сделал шаг — всё отлично.