В Лондоне Калиостро считал себя неуязвимым, тем более что Свинтон окружил его заботами, а жена его взяла под опеку Серафину. Впервые супруги чувствовали себя в Лондоне желанными гостями. Магистр возобновил изготовление египетских порошков и продавал их по 30 шиллингов за гран, принимал страждущих египетской истины и проводил сеансы магии, после которых любопытствующие долго не расходились, а магистр, облачившись в подобие египетских одеяний, с важным видом нес околесицу на всех доступных ему языках. Английский он по-прежнему не выучил, но теперь имел дело с людьми светскими, которые так или иначе говорили по-французски, и переводчик ему не требовался. Осенней сырости пока не предвиделось, новая подруга изо всех сил развлекала Серафину, Свинтон знакомил Калиостро со своими друзьями, и магистр надувал щеки, купаясь в лучах славы борца против абсолютизма. Однажды Свинтон познакомил Великого Кофту со скромным господином по имени Тевено де Моранд, представившимся редактором газеты «Курье де л’Эроп», издававшейся два раза в неделю на английском и французском языках. Моранд разговаривал мало, больше слушал, а потом, почтительно взяв под руку Серафину, завязал с ней оживленный разговор. Либо Калиостро не знал, что Свинтон владел газетой, редактором которой являлся Моранд, либо не удосужился связать эти факты между собой. А еще он не знал, что газета, издаваемая Морандом, прославилась тем, что печатала жареные факты и самые свежие сплетни. Словом, желтая пресса; владелец ее занимался шпионажем в пользу французского правительства, а редактор подрабатывал шантажом. Продажного пера Моранда опасались все.
Шарль Тевено, шевалье де Моранд, не был шевалье, как и Калиостро графом, но без смущения присвоил себе титул. Прежде чем стать борзым пером, «Руссо из сточной канавы» (Rousseau des ruisseaux), как называли тогда борзописцев пошиба Тевено, сей сын нотариуса из Арнеле-Дюк, получив юридическое образование, пошел по иной стезе: побывал завсегдатаем публичных домов, сводником, карточным шулером. Отсидев в тюрьме за грабеж, Моранд бежал в Англию. Там он открыл в себе талант журналиста и умение выкапывать эпатажные факты. Он научился продавать полученную разными путями информацию — либо жертве, готовой заплатить, чтобы факты не стали достоянием гласности, либо ее недругам, дабы испортить жертве карьеру и отравить существование. Вольтер утверждал, что Моранд проливал яд на все, что любят и уважают. Когда мишенью Моранда стала фаворитка Людовика XV мадам Дюбарри, тогдашний начальник полиции Сартин попытался выкрасть его и привезти во Францию. Операция сорвалась, так как журналист сумел натравить англичан на французских полицейских, и тем пришлось убраться восвояси. Понимая, что еще немного, и объявленные «Секретные мемуары продажной женщины, или Приключения графини Дюбарри» выйдут в свет, король решил купить Моранда. В Лондон направили Бомарше, дабы тот уговорил журналиста уничтожить тираж; за 100 тысяч ливров шантажист согласился выполнить просьбу. Сыграв на беспринципности Моранда, французская полиция подкупила его и сделала своим платным осведомителем и цепным псом одновременно. Когда выманить Калиостро во Францию не удалось, Моранду поручили провести кампанию против самозваного графа.
25 августа 1786 года Моранд сделал по Калиостро первый залп. Покопавшись в архивах лондонских судов, он вытащил на свет все случаи столкновения магистра с английской судебной системой и рассказал о них так, как умел только он один: зло, смешно и занимательно. Следующий выстрел прозвучал 1 сентября. В рубрике «Литературно-политическая смесь» («Mélanges de littérature et politique») появился «Обзор путешествий господина Калиостро, совершенных им до прибытия во Францию». В этом обзоре Моранд собрал все, что наговорила про Калиостро Лa Мотт и что ему удалось выудить из прибывшего в Лондон Саки (говорят, Моранд отыскал его в Париже и выписал в Лондон за счет Бретейля). Напомнил о некоем Сильвестре, у которого в Кадисе Калиостро украл трость с часами и бриллиантами (речь, видимо, шла о той самой трости, которой в свое время граф откупился от английского правосудия). А может, Сильвестр требовал вернуть 60 тысяч ливров, выманенных у него обманом в Лионе? Или в Лионе Калиостро обманул кого-то другого? Смешивая ложь с правдой, а полуправду с вымыслом, Моранд достиг своей цели: выставил графа опасным мошенником и ловким шарлатаном. Он даже написал, что в Париже Калиостро выдавал себя за князя Трапезундского, и никому даже в голову не пришло усомниться! Не иначе как действительно колдун, лучше держаться от него подальше!