Калка
«А другие татары погнались за русскими князьями и били их до Днепра. А у города остались два воеводы Чегирхан и Тешухан на князя Мстислава и на зятя его Андрея и Александра Дубравского — было там два князя со Мстиславом. Были тут с ним и бродники старые, и воевода их Плоскиня. Эти окаянные целовали крест князю Мстиславу и двум другим князьям, что не убьют их и не отпустят за выкуп. И солгали окаянные, предали их, связали и отдали татарам. Татары взяли город и людей посекли, а князей задавили: положили их под доски, а сами на доски сели обедать. И так окончили князья жизнь свою.»
Повесть о битве на реке Калке, перевод
Голова Мстислава Романовича в это утро чувствовала себя неважно. С телом обстояло лучше. Несмотря на стукнувшие вчера пятьдесят пять, тело его, плотно сбитое, широкогрудое, с мощными короткопалыми ручищами и богатырской шеей приняло удар алкоголем по-молодецки. Кстати, алкогольная палица опустилась на его печень именно в связи с этой круглой датой. Накануне вечером коллеги и подчинённые чествовали Мстислава Романовича, главу одного из самых влиятельных ведомств во властных структурах в одном из престижнейших ресторанов города.
Ресторан звался «Калкой» и стоял, так сказать, на рубеже сфер влияний. С одной стороны, там праздновали все сколь-нибудь значительные события государевы люди - ведомственные руководители в мундирах и без оных. С другой стороны, в «Калке» тусовался цвет городского бизнеса разной степени легальности. И не единожды случалось генеральному прокурору города сталкиваться на калкинской танцевальной площадке с находящимся под следствием воротилой строительного бизнеса или того хуже - числившимся в бегах авторитетом. Но разве можно думать о долге, когда плотный от дамских духов и паров семизвёздочного коньяка воздух сотрясает медь ресторанного бигбэнда и рука прокурора лежит на упругой талии юной, но совершенно уже искушённой в вопросах карьерного роста делопроизводительницы?
Кстати, именно вышеупомянутый бигбэнд, а точнее его солистка, послужил причиной конфликта, чуть было не нарушившего мирное сосуществование сфер. Случилось это годков эдак пятнадцать назад, когда Мстислав Романович Рурков, носивший тогда ещё пшеничного цвета чуб волной вместо сегодняшнего серебристого ёжика, столкнулся у дверей гримёрки примадонны с главой практически легально процветавшей в те времена силовой структуры несколько другого толка. То есть, если Славик, как называли его тогда друзья, возглавлял «дневной дозор», то Дамир возглавлял «дозор ночной». Под началом у атлетически сложенного брюнета с армейской стрижкой стояло бойцов пожалуй не менее, чем в рядах его «светлого» оппонента. Вежливо поприветствовав друг друга, мужчины забили стрелку, то есть назначили рандеву на следующий день за городом.
На утро, экстренно созвав в свой кабинет командный состав вверенного ему ведомства, Мстислав Романович вкратце обрисовал ситуацию, выпустив единственно сцену у гримёрки. Тёрки с Дамировым воинством у силовиков были делом привычным. Они ведь работали локоть о локоть, оберегая покой предприимчивой части населения города. А когда этот локоть неосмотрительно высовывался на чужую территорию, тогда локоть смежника чувствительно совал зарвавшемуся по рёбрам, восстанавливая статус кво. Подразделения «киборгов» винтили любителей немаркой чёрной кожи и удобных спортивных штанов мордами в растрескавшийся бетон городсковских улиц и шмонали странные неуютные офисы на городских окраинах. Время от времени кто-то из «кожаных» отправлялся на нары, а кто-то из подчинённых Мстислава Романовича попадал в госпиталь с переломами, вывихами и сотрясениями. Линии фронтов были обозначены и противники вели позиционную борьбу. А потери в личном составе - так это профессиональный риск, понимать надо.
Но ни разу ещё эти тёрки не принимали личностный характер, да ещё и на высшем уровне. Славик чувствовал себя весьма неуютно в этой ситуации. С одной стороны, чисто как мужик, он не мог оставить или замять это дело. Рукопашник он был умелый, ещё в свои двадцать пять по горячим точкам отмахивался не от резинового «учебника», да и сейчас сноровку не растерял. Не в том проблема. Проблема была выйти служилому офицеру в поле против… кого? Против таких как Дамир он посылал два взвода ОМОНа не поднимаясь из кресла, много чести. Тот, между прочим, тоже при винтилове не геройствовал. Но посылать сейчас на „стрелку“ три десятка парней, которые ни сном, ни духом - это выходило опять как-то не по-офицерски.