Во время полета не могло быть никакой, даже теси-связи. От старта на Сетито до финиша на Земле пройдет одиннадцать лет. Что случится за эти годы? Какие события произойдут в жизни людей? Кто встретит их? Кого они больше не увидят?
Широков и Синяев испытывали то же самое, что и каллистяне, когда звездолет Диегоня приближался к Рельосу. И хотя они верили обещанию Козловского, тревога против воли росла.
Дьеньи разделяла их чувства. Земля должна была стать ее второй родиной.
Гедьонь намеревался провести на Земле пять лет. Дьеньи не знала, полетит ли она с ним обратно или останется на Земле.
— Если я захочу вернуться, — говорила она, смешно коверкая русские слова, — мы вернемся вместе.
И Широков знал, что, если она скажет, он снова полетит на Каллисто.
Каллисто!
Она осталась далеко позади, скрывшись в необъятных просторах, как мимолетный призрак, порожденный мечтой о жизни, достойной человека.
Широков и Синяев были уверены, что рассказ о Каллисто, обо всем, что они успели увидеть на ней, в каждом, кто будет их слушать, вызовет желание построить и на Земле такую же жизнь.
— Нет, — говорил Синяев, — не такую же, а гораздо лучшую.
— Да, — отвечал Широков. — Гораздо лучшую.
Они были дети Земли и верили в творческие силы человечества.
Солнечно-прекрасная жизнь вставала перед ними. Она была возможна и зависела только от самих людей. Позади осталось доказательство этого — Каллисто, «мир будущего», куда они первыми из людей заглянули на миг, но навсегда сохранили в своем сердце.
Все ближе и ближе была Земля!
Родина, желанная и любимая!
