У нас была одна комната на троих, совсем небольшая. Вараи лёг, выдыхая, и я видела в его глазах явный страх. Мы завершили междоусобные войны очень давно, а вот кам`и ещё враждовали, хоть и освоили глубокий космос. Страшно, должно быть, когда тебя хочет убить тебе подобный. Я не знала, что это, поэтому не могла понять его в полной степени.
Лонир неловко сел у стены, на его лбу была испарина. Вольтури хорошо видели в темноте. Для нас она была не чёрная, как для людей, а синяя. Он достал что-то из кармана, и сжал в ладони. Что именно – я не видела. Да и мне было всё равно.
Я отвернулась, улеглась на подобие одеяла на полу и закрыла глаза. Если мой кэфас почернеет, смысла возвращаться домой не будет. Вольтури с чёрными кэфасами изгнанники. Никто не будет мне рад, даже семья.
Вместо сна пришли рыдания. Страшные рыдания, что сотрясали моё тело, на фоне этой страшной пустоты, которая заменила мысли сестер. Всё было плохо, хуже некуда, пока я не ощутила руки, что обвили моё тело сзади непривычным теплом, и тьма пустоты была так ужасна, что я даже не ощутила этого противоестественного страха моего народа перед прикосновениями чужаков.
Лонир прижался к моей щеке своей и аккуратно притянул меня к себе. Так аккуратно действуют только слитые, тренированные хозяином для неприязни к любому личному контакту. Не хотелось думать, каково это теплокровному, прижимать к себе такое холодное создание, как вольтури.
Его рука случайно коснулась моей. Та самая, в которой он сжимал что-то. Мои глаза расширились, когда я мимолетно коснулась того, что он прятал в ладони. Как и любого из моего народа, будь он на моём месте.
Это был росток кэфаса. Небольшой камень, я знала, чёрного цвета, который, при имплантации, становится этим кристаллом. Должно быть именно поэтому Лонир мог так долго сопротивляться хозяину.
Обычный человек не мог получить росток кэфаса – «каруи». Это было невозможно. Говорят, только аристократы людей не убивали каруи своими руками, а этот росток был жив, до сих пор, потому что мой собственный кэфас потеплел.
У нас дети до пяти лет так носили свои собственные каруи, пока не приходило время имплантации.
Власть кам`и ослабла под чёрным солнцем Делир-3. Видимо потому я вдруг почувствовала, что Лонир прижался к моей шее горячими губами, а его рука скользнула по моему бедру вниз.
В моём животе вдруг вспыхнуло пламя. Я боялась разбудить кам`и, но, повернув голову, я вдруг увидела, что он наблюдал за нами двумя, а потом, как-то слишком демонстративно, закрыл свои круглые глаза с тускло мерцающим вертикальным зрачком.
Вольтури, после контакта с людьми, переняли некоторые сленговые обозначения, такие как «слат», что означало женщину легкого поведения. У нас не была распространена проституция среди женщин. Мужчины вольтури, в отличие от людей, отличались сдержанным темпераментом, и у нас быть «слат» даже было почётно, потому так называли исключительно мужчин. Для женщины это было скорее оскорбление, которое часто можно было услышать от двух ревнующих женщин-вольтури.
И сейчас я понимала, что потеря превращает меня именно в «слат». Огонь в животе нарастал, и Лонир крепче прижался ко мне, отвечая на дрожь, которая охватила моё тело. Его пальцы сжали мою грудь. Совершенно твёрдый, готовый, он потёрся о мои ягодицы и прошептал одну фразу, которая заставила меня забыть о том, что я хотела его, как мужчину.
Мне стало вдруг понятно, где я его видела. Он был одним из правителей Земли, или отдалённых земных колоний! У нас были свои собственные СМИ, которые несколько отличались от земных. Вольтури могли час созерцать то, как растёт цветок, или смотреть, как перекатывает песчинки ветер в пустыне. Важной новостью мог быть дождь, или первый снег. Нас одинаково завораживало воспроизведение всех этих удивительных и естественных вещей, которые людям казались не важными. Но новости о новых правителях, их свержениях, даже земных, так же пользовались популярностью.
То, что Лонир прошептал мне на ухо, обычно шептали именно аристократы. Вместо порнографии, как у людей, у нас в ходу были ворованные аудиозаписи спаривания вольтури, людей, иных видов, и даже кам`и. Я узнала этот шёпот. Так шептали представители человеческой знати – это был своего рода ритуал. Там содержалось и предложение, и вопрос, а язык – одна из разновидностей земного языка.
Предатели! Какие же они предатели! Мои кулаки сжались. Ни один вольтури не предал бы своего лидера, представителя более высокого рода, ради чего угодно – хоть бы и ради огромных благ.
Я развернулась к Лониру, и коснулась его лица своими руками. У него были очень тёмные глаза. Впервые я не видела в них той боли, которую всё время испытывали слитые. Я коснулась его губ своими. Поцелуй вышел более долгим, чем я ожидала, и Лонир подался вперёд, вцепившись в мои плечи, а потом подмял меня под себя.