Однако времени на задержки не было, король должен был посетить еще турнир в его честь, который открывался после обеда. Поэтому пришлось покинуть ярмарку задолго до того, как было удовлетворено детское любопытство. Синхил никогда не одобрял подобного легкомыслия, и мальчикам не разрешалось посещать ни ярмарки, ни рынки. На турнирах они были всегда только зрителями, хотя обучались верховой езде и приемам турнирных состязаний. Турниры были введены только в самом конце правления короля Блейна, отца Имре, с единственной целью — тренировать воинов в мирное время. Теперь все достижения военного искусства показывались для забавы.
Поэтому участие в турнире детей особенно привлекало принцев. После церемонии открытия состоялись состязания взрослых наездников, а потом ровесников Алроя и Джевана.
Король подхватил легкую простуду, и поэтому ему не разрешили садиться на лошадь, однако пообещали, что позволят завтра, если его здоровье поправится. Зато Джеван с таким мастерством держался в седле, накидывая обручи на столб, что удивил зрителей; как ездок он был не хуже любого другого, а длинное верхнее платье скрывало правый ботинок. Он даже завоевал второе место в состязании с шестом, за что был пожалован венком полевых цветов из рук графини Картанской, жены Мердока.
В состязании с пажами своего возраста Райс Майкл тоже блеснул мастерством, сумев накинуть на шест столько колец, что ему пришлось выдавать дополнительные.
За него публика особенно переживала, потому что лучезарная улыбка очень быстро сделала его всеобщим любимцем. С наступлением ночи все трое вновь заснули здоровым сном уставших мальчиков.
На третий день ограничения были еще менее строги. Королевское присутствие требовалось на продолжавшемся турнире, и Алрою разрешили участвовать в состязаниях. Его братья сумели уговорить благоразумного графа Таммарона, который был мягок и со своими детьми, и получить разрешение посетить ярмарку в сопровождении Тависа и небольшой охраны.
Мальчики были так возбуждены, а их энтузиазм так заразителен, что Тавису пришлось уступить и разрешить им переодеться в платье пажей, чтобы на ярмарке их приняли за обычных мальчиков. Поверх своей собственной туники со знаками Целителя и слуги короля он накинул короткую серую накидку — день был теплым, а событие не официальным.
Даже стражники прониклись духом приключений и надели поверх доспехов поношенные простые плащи, чтобы скрыть форму королевской охраны.
Джеван и Райс Майкл получили возможность поиграть в свободу. Кое-кто из стражников захватил с собой своих детей, и принцам было легко вообразить себя пажами в компании мальчиков-горожан.
Весь день напролет они носились по ярмарке, заглядывая в лавочки и палатки, со страхом наблюдая за огнедышащим человеком и фокусником, вынимавшим из волос женщины живые цветы.
Они смотрели, как плетут корзины из гладкой, вкусно пахнущей лозы, раскрывая рты от удивления, когда под умелыми женскими руками росли на глазах стенки корзин.
В середине дня пекарь все еще продавал пирожные и зачерствевшие коричневые хлебцы, так непохожие на тот мягкий белый хлеб, к которому они привыкли дома. У лотка сыровара оба выпили пахучего пенистого молока, которое со вчерашнего дня хранилось в кувшинах, закопанных в землю, и потому оставалось холодным.
А еще засахаренные фрукты, которые можно было жадно съесть, и пахучие травы, чтобы положить их в пояса и больше не обращать внимания на менее приятные запахи такого огромного скопления людей, как, например, у лавки мясника, которую мальчики избегали, как только узнали, что там творится. Насильственная смерть, пусть даже животных, все еще пугала их.
В палатке оружейника Райс Майкл нашел кинжал сделанный как раз по его детской руке, и в конце концов заставил Тависа купить понравившееся оружие.