Драг поставил на стол рядом с Призмой Рубикона хрустальные песочные часы и перевернул колбу. Белые песчинки начали сыпаться вниз.
Эдем взглянул на Ричарда:
— Ходи.
Тот взялся за пешку.
— Пошли башельеров на левый фланг! — крикнул Кристофер Роану. — Нужно сдержать натиск, пока не ударит Бриан.
Переведя взгляд, Кристофер увидел, как от горизонта к Камелоту приближается темная масса, похожая на рой насекомых, летящих с глухим гулом. Она двигалась так быстро, что через несколько минут Крис различал уже пехоту и всадников, сидящих верхом не на лошадях, а на покрытых роговой чешуей подобиях носорогов, чей громкий топот, сотрясающий землю, говорил об их внушительном весе. Пехота же, к удивлению Кристофера, состояла в большинстве своем не из монстров, которых он и его товарищи навидались достаточно по пути сюда, а из людей или тех, кто ими раньше был.
— Они сейчас будут здесь! — крикнул Мирен, вытирая кровь, сочащуюся из разбитой брови.
— Будем стоять! — ответил Крис. — Нельзя позволить им ворваться в замок.
Саймон, Бриан и Кай расставили своих людей в виде серпа, состоящего из небольших сот, сообщающихся друг с другом. Они спланировали защиту таким образом, чтобы намеренно пропускать врага через ряды своих солдат — башельеров, кинокефалов и нового пополнения от Ричарда, давая врагу ощущение некоего преимущества, а потом обрушивать на него мощный удар.
Пешие солдаты противника были уже неподалеку от людей Ричарда, когда из дверей замка стали появляться воины, созданные Мессилиотом.
Две белые пешки уже стояли рядом с доской.
— Ты легко жертвуешь людьми, — ехидно проговорил Эдем.
— В шахматах иногда приходится жертвовать простыми фигурами, чтобы спасти более важные.
— Вот ты уже и мыслить стал более подвижно, брат, — одобрительным тоном сказал Эдем.
Ричард тут же «съел» черную ладью.
Прямо перед собой Кристофер увидел здоровяка ростом под два метра, тело которого состояло сплошь из туго закрученных мышц и сухожилий. На нем совершенно не было кожи, и казалось, что ярко-красную влажную плоть удерживает только сеточка кровеносных сосудов, которая, как паутина, окутывала все его тело с ног до головы, включая безобразное лицо. В руке он сжимал длинный тесак.
Атака твари последовала мгновенно. Крис отбил ее и перешел в наступление. Монстр уклонился в сторону и сделал прямой выпад. Рыцарь отбил и его. Он хотел быстро закончить бой с этим верзилой, рассчитывая на свою подвижность, но не тут-то было. Крис понял, что темный был прекрасным фехтовальщиком, правда, не лучше него самого, но схватывал приемы на лету и тут же обращал их против рыцаря.
Тварь торжествующе оскалилась. Видимо, обычно ей вполне хватало нескольких минут, чтобы сломить любого противника, если тот, конечно, не погибал раньше. Это было ошибкой темного — Кристофер улучил момент и, развернувшись вокруг своей оси, вонзил Карающий под ребра монстру.
Фигур на доске перед братьями становилось все меньше.
Ричард с тревогой смотрел на потерянных слона и двух ладей. Что это могло означать? Кто из его товарищей пал на поле боя или лежит смертельно раненным?
Темные твари не сидели, сложа руки, и уже через полчаса после начала боя появилась темная материя и принялась гасить свечение килхов. Рыцари Арианны достойно сопротивлялись, но, увы, на поле боя уже белело достаточно много их безжизненных тел.
Эдем выдвинул вперед черного ферзя:
— Шах!
Ричард переставил короля на одну клетку вправо, пряча за своими фигурами.
— Шах! — Эдем ударил ферзем по шахматной доске, преследуя белого короля, так что все фигуры слегка сдвинулись.
Ричард взял коня и, сделав ход, выкинул ферзя с доски.
Эдем сверкнул глазами и переставил слона таким образом, что при следующем его ходе король Ричарда оказался бы под ударом.
— Они зашли к нам в тыл! — крикнул Саймон, подбегая к Кристоферу и срубая на ходу голову очередному темному.
— Там их встречают! — На чумазом лице Криса засветилась лукавая улыбка.
Ричард передвинул свою ладью:
— Шах!
Эдем увел короля на другое поле.
— Шах! — повторил Ричард, указывая пальцем на ожидающего темного короля слона.
Эдем вновь передвинул фигуру.
— Шах! — Ричард преследовал черного короля ладьей.
Во взгляде Эдема мелькали злость и смятение. Он сидел и молча смотрел на фигуры, уткнувшись губами в кулаки.