Максин задохнулась от злости и секунд десять молчала, собираясь с мыслями. Затем обернулась к присяжным и, тщательно выверяя слова и интонацию, заявила:
— Да, сейчас я ясно припомнила, что случилось в ту ночь. Нет, категорически нет, я не избивала свою дочь. Вообще не трогала! Перестелила постель, накрыла Касси одеяльцем, поцеловала, пожелала ей доброй ночи… сказала, что люблю ее. Потом вернулась в спальню к мужу и легла спать.
Спенсер сверлил ее взглядом.
(Врешь ты все! Уж я-то видел!)
Нечего и говорить, Делани тоже не верила ни единому ее слову.
— То есть вы не заталкивали Касси в ванную комнату? — спросила она, повысив голос.
— Нет!
— Не ударили ее в голову так, что она упала и стукнулась виском?
— НЕТ!
— Не убили ее случайно?
— Протестую! — выкрикнул Колдуэлл, как на пружине вылетев из кресла.
— Последний свой вопрос беру обратно, — кивнула Делани. Хотя отпускать добычу она и не собиралась. Вместо этого вновь сменила тему: — А скажите нам, миссис Арнольд, кто такая Синтия Гюнтер Райт?
Максин, все еще не пришедшая в себя после предыдущего обстрела, вяло ответила:
— Моя первая дочь. Я в юности была замужем, недолго… Синтия прожила четыре месяца…
Она помолчала и затем спросила:
— Ведь вы и так об этом знаете, мисс Делани?
— Как же она — ваша первая дочь — умерла?
— Задохнулась во сне… Врачи сказали, синдром внезапной младенческой смерти…
— Я хотела бы еще раз убедиться, что правильно поняла ваши показания, просто на всякий случай, — отреагировала Делани, хотя каждому было ясно, что все-то она знает и все-то она понимает. — Вы родили общим счетом двух дочерей. Одна погибла страшной смертью, а ваш первенец скончался при крайне подозрительных обстоятельствах. Так получается?
— Секундочку, — поднял руку Колдуэлл. — Нам не представлено никаких доказательств подозрительной смерти первого ребенка миссис Арнольд. Защита пытается запятнать доброе имя несчастной матери и направить присяжных в неверном направлении.
— Как вы смеете называть себя юристом?! — неожиданно взвилась Максин Арнольд, взглядом испепеляя Делани. — Мою дочь убили, а у вас хватает наглости обвинять меня!
Спенсер постучал молоточком.
— Хватит. Все уже достаточно высказались. Попрошу стороны подойти к судейской кафедре.
Колдуэлл с Делани молча повиновались. За ними послушно следовали Джейкоб Уиллер, помощник прокурора, и Чарлз Макдоналд, помощник адвоката защиты. Спенсер навалился грудью на стол и зашептал, чтобы Максин, по-прежнему сидевшая в свидетельском кресле, его не услышала:
— Мисс Делани, у вас имеются улики, что эта свидетельница действительно была причастна к смерти старшей дочери?
— Полиция Лас-Вегаса считает, что дело там явно нечисто.
— Я сказал «улики». Против нее выдвигали официальное обвинение?
— Нет, но большой процент внезапных младенческих смертей объясняется убийствами.
Колдуэлл не выдержал.
— Считаю, что поведение защиты просто возмутительно, — пожаловался он. — Нас подводят к мысли, что миссис Арнольд как-то связана со смертью ее первого ребенка. Намекают на убийство.
— Никаких вопросов о первой дочери миссис Арнольд больше не будет, — твердо заявил Спенсер. — Эта тема к делу не относится. Вам понятно, мисс Делани?
— Да, ваша честь.
После того как все четверо вернулись на место, Спенсер обратился к присяжным:
— Порой на процессе, в особенности крайне эмоциональном, как сейчас, возникает необходимость частной беседы судьи и сторон. Вы не должны делать каких-либо выводов из этих бесед или позволять им хоть как-то влиять на ваше решение о виновности или невиновности подсудимого. Вы только что слышали, как мисс Делани спросила свидетельницу о смерти ее первенца от раннего брака. Младенец умер. Это факт. Однако свидетельницу не обвиняли в насилии против ее первой дочери, и, кроме того, не имеется каких-либо официальных аргументов, говорящих о том, что смерть этого ребенка объясняется иными причинами, нежели те, что указаны в медицинском заключении. Далее, защита не представила ни единого доказательства, связывающего смерть несчастного младенца с убийством второго ребенка. Хотя я обладаю властью отменить релевантность того или иного заявления или свидетельского показания, я не в силах стереть из вашей памяти слова, прозвучавшие в зале. Это вы должны сделать сами. Ваша задача состоит в том, чтобы внимать только фактам. Учитывать только факты. Все остальное вы обязаны игнорировать.
Он кивнул в сторону Делани.